Тучи на рассвете (роман, повести)

Таким образом, перспективы у Стоуна были ясными и радужными. Человек по своей природе тихий и скромный, он был далек от всевозможных рискованных шагов, которые могли бы быстро обогатить его, но с тем же успехом и разорить. С удивительной последовательностью и стойкостью он отклонял десятки предложений различных агентов, коммивояжеров, посредников, уверявших, что вложи он деньги в предлагаемое ими дело, как на него буквально обрушатся астрономические прибыли. Он стойко выдержал все натиски, упрямо отказываясь от любых сделок, твердо рассчитывал на свой собственный план. Правда, его план требовал времени, но зато был надежным, беспроигрышным.

Решение Гарди бросить колледж взрывало все устои фирмы, рушило до основания так тщательно разработанные планы. Это был удар неожиданный, удар в спину. Вынести такой удар от собственного сына, на которого было потрачено столько сил и денег, он не мог. И, придя в ярость, Стоун закричал:

— Ты еще сопляк и будешь делать то, что скажу я.

Гарди покровительственно и снисходительно смотрел на отца, чуть-чуть улыбаясь. Он понимал, как отстало от жизни старшее поколение, видел, что ему уже не перевоспитать этого человека, и ответил спокойно.

— Из-за своей недоразвитости и кретинизма, папа, ты не поймешь стремлений современной молодежи, — объяснил он отцу. — Поэтому на первый раз я прощаю тебе грубые слова…

Пораженный Стоун смотрел на сына широко открытыми глазами, не понимая, тот ли это Гарди, смешной и забавный, которому он покупал игрушки, его ли это единственный сын и гордость.

Возможно поняв состояние отца или желая внести полную ясность в их отношения, Гарди, уже повернувшись к двери, через плечо посоветовал:

— Но если у тебя нет уверенности, что ты сдержишься и в следующий раз не нанесешь мне оскорбление, позаботься о своих похоронах, чтобы мне не возиться с этим делом.

* * *

У Гарди был острый взгляд и гибкий ум. Он решил приблизиться к тому миру, который собирает деньги не крохами, а гребет лопатами. Он присмотрится и поймет, как это надо делать.

Скромность и порядочность торговца ошейниками были хорошо известны, и это помогло его сыну устроиться на биржу. Гарди взяли на должность мелкого клерка, но в его обязанности входило считать ценные бумаги, а иногда и деньги.

Банковские служащие и кассиры считают миллионы совершенно равнодушно, стараясь лишь не ошибиться. Они считают и кладут в сейфы доллары, фунты, марки со спокойствием служащего на складе канцелярских бланков. Через руки Гарди проходили миллионы, и они жгли ему руки. Он хотел, чтобы они принадлежали ему.

В силу существующей системы и организации работы он не имел возможности присвоить даже один доллар. Как человек честный, он и не собирался этого делать. Если подобные мысли приходили в голову, он тут же отвергал их, так как не мог позволить себе пойти на такой шаг. И когда эти мысли снова приходили в голову, у него хватало силы воли отбросить их.

Гарди внимательно наблюдал работу биржи и видел, как мгновенно, буквально в несколько минут, люди обретают большие капиталы. Правда, в течение такого же короткого времени разорялись другие, теряя целые состояния.

Он следил, куда вкладывают свои капиталы биржевые киты, и, как новичок на тотализаторе, шел за ними. Но биржа требует больших денег. Если даже хорошенько прижать папашу, все равно не хватит на то, чтобы начать настоящую игру.

И тут его осенила идея, которая могла прийти в голову только предпринимательскому гению. Поводом послужил столь мелкий, столь ничтожный факт, на который никто бы не обратил внимания. В тот же день он взял расчет и потребовал у отца пятьсот долларов. Спокойно и вежливо объяснил, что оказывает ему любезность, так как мог бы сам взять их без его ведома, но в силу своей интеллигентности не делает этого. А во-вторых, дает слово никогда больше не обращаться за деньгами, хотя на законных основаниях, как родной сын, имеет право на куда большую сумму.

— Если же твой моральный и духовный уровень так низок, что ты откажешь, — закончил Гарди, — я помогу тебе подняться до вершин цивилизации.

После памятного разговора с сыном в день его ухода из колледжа Стоун избегал встреч с Гарди. Вся эта история потрясла и надломила его. Он не мог понять, когда, в какую минуту, в какой день произошла эта страшная перемена с его мальчиком. Но теперь он боялся сына. Боялся его угроз и больше всего публичного скандала. Он не вынес бы такого скандала, не говоря уж о том, как пострадали бы его доброе имя, его фирма.