Туда, где я есть. Книга вторая. От края до края

       Глядя на Землю Чесли чувствовал каждую каплю дождя, с высоты бьющуюся о поверхность остывающей после всемирного пожара планеты. Даже то, что происходило в эти секунды за тысячи километров отсюда, было ясно видно учёному. Ему совершенно уже не требовалось никакого оборудования и специальных устройств, чтобы знать всю картину происходящего. Он даже слышал трудное дыхание этой перерождаемой планеты. Мур теперь мог с необычайной лёгкостью настроить своё сознание и сосредоточиться на покое морских широт с той стороны Земли, на тишине, зависшей между хребтами гор или молчании, возлежащем сейчас над пустынями.

       Профессор присев в своё кресло, прикрыл свои веки и полностью расслабился. Чтобы разрушить пределы он направил свой взгляд внутрь головы. Мур мысленно сосредоточил своё внимание на своих ощущениях. Он «выключил» звук и свет, а после стал представлять, как он расширяется, двигаясь в Беспредельное, мысленно раздвигая стенки своего черепа. Чесли стал видеть каждую свою часть тела как безграничную и бескрайнюю. Он постепенно вообразил, что его тело распространяется в пространстве, голова становится размером с комнату, далее с дом, затем с город, после размером с Землю, а дальше, ощущая прохладу и давление, с сам космос. Теперь он чувствовал себя бесконечным и безбрежным космосом. В его голове поместилось и Солнце. Звёзды двигались внутри сознания профессора. Это дало ему такую глубокую Свободу, которой он ранее не знал. «Я божественен и блаженен, – говорил себе Мур, – меня больше нет. Я есть часть Творца. Я свободен».

       Разглядывая Землю в своей ладони, Чесли Мур видел Софию вместе со всеми заключённую в западню подземки, видел людей окружающих там её, он слышал все их разговоры и ощущал каторжное состояние каждого человека, выжившего после недавней трагедии. Никто из людей не представлял то, что сейчас происходило на поверхности планеты, но каждый из них чувствовал себя частью какого – то жуткого эксперимента, проводимого с человечеством на протяжении последних нескольких месяцев. Сколько будут ещё продолжаться их мучения, из них не знал никто. Все только предчувствовали неизбежное приближение Конца. Да, до следующего испытания оставалось совсем чуть – чуть. София молчала, продолжая иногда поглядывать под потолок станции на сбившиеся в кучу чужие и собственные кошмарные сны, с тревогой ожидая начала землетрясения.

       Чесли Мур сделал ещё одну запись в своём дневнике: «Человек совершенствуется на Земле через страдания, испытания и трудности. Такова методика воспитания душ Творцом. Цели развития души ведут её к восхождению и устремлению в восхитительные миры, переходу души на следующий уровень развития. Жизнь – это лишь короткий миг в бесконечном восхождении в Вечность. Человек воплощается на Земле много раз, но, появляясь в новом теле, он не помнит ничего о прежней жизни. Так Творец хочет добиться чистоты действий человека. Закрывая память прошлого, Он не даёт путаться человеку в своих действиях, глядя на прошлую жизнь и настоящую».

       Профессор знал, что скоро предстоит испытать оставшимся в живых людям, он знал, что вскоре  произойдёт с его воспитанницей Софией, но сейчас он должен был найти одного человека.

                                  Глава семнадцатая.

– «Делай, что должен и будь что будет», кажется, так говорили люди когда – то в прошлом, – задумчиво произнёс Рон.

– Рон, прекрати ты рассуждать, словно ребёнок, – раздражительно ответила на реплику мужа Лана. – Неужели неясно, что эта старуха Таниша несла здесь полную чушь? Да она просто сумасшедшая и только!

– А Ватсон? – спросила у Ланы Шарли. – Он кто?

       Опять наступила пауза. Теперь после услышанных откровений и увиденных фокусов Ватсона – Таниши мы будто оставались в каком – то сне. Нам абсолютно было неясно, как это один человек может превратиться в другого человека. Эту метаморфозу никто и никогда из нас в реальности не наблюдал. Такое мы видели только в кино. Сказки сказками, но то, что мы увидели сегодня, ну никак не укладывалось в голове.

– А как вам её или его слова о том, что наше спасение было организовано только лишь из – за Ская? – спросила глядя на меня Лана и пародируя старуху продолжила. – «А они – эти бесполезные люди должны уже были погибнуть».

       Никто из нас не ответил Лане. Даже наши дети, откинувшись на спинку дивана, с серьёзными лицами молча следили за нами и не мешали нашему разговору. Я встал с дивана и подошёл к брошенной Танишей на пол пластмассовой кукле. Лёжа без движения на спине она смотрела на меня широко открытыми голубыми глазами. Я поднял её и почувствовал, что все замерли и настороженно смотрели на меня и куклу.

– Старуха сказала, что я ещё встречусь с ней, – сказал я, показывая на лежащую у меня на руках куклу. – Как же тебя зовут?

       Кукла не ответила, но неожиданно в тот же миг оба её глаза синхронно закрылись и я почувствовал ладонями, что механизм находящийся где – то в её груди еле щёлкает, как маленькое игрушечное сердце.

– Скай, хватит, это глупо! – вскрикнула Шарли. – Положи её и не трогай, это уже не смешно!