Тугая струна

Как ей было объяснить им, чтобы они поняли? Как донести до них, что у Донны не было ни причин, ни необходимости убегать? Она не ссорилась с Полин. Совсем наоборот. Они были близки, ближе, чем удается быть с дочерьми-подростками подавляющему большинству матерей. Смерть Бернарда заставила их искать утешения друг в друге, и они по-прежнему делились всеми своими секретами. Полин зажмурила глаза и обратилась с горячей мольбой к Деве Марии, в которую уже много лет назад перестала верить. Полиция не услышит, так какой будет вред от того, если она хотя бы помолится?

Слева от Шэз, под аккомпанемент уличного шума и ее собственного голоса, взошло солнце. Всю дорогу, пока машина отмеряла километры вдоль загородной магистрали, Шэз репетировала, что она будет говорить. Она всегда завидовала адвокатам, которым приходилось задавать лишь те вопросы, на которые они знали ответ. Оказаться лицом к лицу с профессионалом, не продумав заранее и не проиграв до конца все возможные варианты ответов, казалось Шэз чистым безумием, поэтому она вела машину автоматически, переключив все внимание на свои возможные вопросы и его воображаемые ответы. Добравшись до западной части Лондона, она была во всеоружии. Или он сам что-нибудь сболтнет, хотя, сказать по правде, она сомневалась, что он сделает такую глупость, или она заставит его запаниковать и тем самым подтвердить все то, что до сих существовало лишь в ее голове. Другой вариант: она ошибается, а другие, наоборот, правы; тогда он может просто навести ее на след сумасшедшего поклонника, как-то связанного с предполагаемыми жертвами. Конечно, такой сценарий грозил ей разочарованием, но как-нибудь она сумеет смириться с этим, если жизни будут спасены, а преступник окажется за решеткой.

Несмотря на предостережения Крис Девайн, она ни разу всерьез не задумалась о том, что, возможно, рискует. Дожив до двадцати четырех, она еще сохранила веру в свое бессмертие. Даже за три года работы в полиции, регулярно подвергая себя опасности, а иногда становясь жертвой нападений, она умудрилась не растерять чувства собственной неуязвимости. Уже не говоря о том, что люди, живущие в особняках Холланд-Парка, обычно не бросаются с ножом на представителей власти. Особенно если о встрече договорилась их жена.

Приехав, как всегда, рано, Шэз наплевала на инструкцию, предписывавшую ей припарковать машину на подъезде к дому. Вместо этого она нашла свободное местечко в Ноттинг-Хилле, а потом пешком направилась в Холланд-Парк, неспеша оглядывая улицу, на которой они жили. Старательно считая дома, Шэз определила, какой из них принадлежит Джеко и Мики. В то, что такое огромное строение в самом сердце Центрального Лондона находится в распоряжении всего лишь одной семьи, поверить было трудно, но из газет Шэз знала, что здесь ни один из домов не разделен на квартиры. Вся эта громадина целиком принадлежала Джеко и Мики, единственным человеком, жившим в доме кроме них, была бессменная личная помощница Мики Бетси Торн. Ну и деньжищи у них, думала Шэз, идя вдоль безупречно белоснежного фасада здания, напоминавшего свадебный торт. Отсюда ей не было видно сада, загороженного со стороны улицы высокой живой изгородью из лавра, подстриженной затейливыми зубцами, но небольшая часть, видимая за воротами с электрическим механизмом, выглядела такой же ухоженной, как экспонат на ежегодной цветочной выставке в Челси. Шэз внезапно почувствовала, как где-то в районе желудка заворочалось сомнение. Как ей пришло в голову подозревать владельца этой драгоценности в тех отвратительных преступлениях, которые нарисовало ее воображение? Подобные люди не творят таких дел, не правда ли?

Кусая губы в досаде на себя за недостаток уверенности, Шэз резко развернулась на каблуках и пошла к машине. С каждым шагом походка ее делалась тверже. Он преступник, и, когда она завершит это дело, весь мир узнает об этом. Ей понадобилось меньше пяти минут, чтобы еще раз проделать тот же путь и подрулить к воротам. Она опустила стекло и нажала кнопку. «Детектив-констебль Боумен к мистеру Вэнсу», – твердым голосом произнесла она.

С легким шумом ворота распахнулись, и Шэз въехала на территорию, которую воспринимала только как вражескую. Не зная точно, где можно оставить машину, она решила не загораживать двойной гараж, а проехать чуть дальше, вдоль здания, мимо уже стоявшего возле парадного крыльца «рейндж-ровера». Там, рядом с серебристым «мерседесом», она наконец остановилась. Шэз выключила двигатель и некоторое время сидела, собираясь с мыслями и сосредоточиваясь на своей цели. «А теперь действуй», – тихо и решительно велела она себе.

Она бегом поднялась по ступенькам к входным дверям и нажала звонок. Почти в ту нее секунду дверь отворилась, и перед ней возникло улыбающееся лицо Мики Морган – знакомое, как будто она была членом семьи.

– А, детектив-констебль Боумен, – сказала она, делая шаг назад и приглашая Шэз войти, – заходите. А я собралась уходить.