Тухачевский против зомби

– А как о всех армиях – чтоб с уставом, с порядком. Мы вот только вчера с господином поручиком об этом разговаривали. Даже знаки различия придумали – нарукавные нашивки красного цвета. Для младшего состава – ромбы, по одному, по два, по три, для среднего – треугольники углом вниз, для командиров – углом вверх. Ты ведь только подумай, чего будет – занимаем земли теперь, после на них размещаемся и живем как жили, мирным трудом, делами своими занимаемся. А пристало большевика отбросить или еще как землю свою оборонить – за штык. Тут уж крестьянин на совесть воевать будет – потому что, в отличие от царя и двух революционеров, мы ему как раз даем то, что он просит – землю и возможность самому принимать на ней любые решения. Он знает, что он защищает и за что воюет. Это ли не самое дело?!

– А как же жить? По какому то есть закону? По советскому или по царскому?

– А сами придумаем. За основу советский возьмем – я его малость изучил, пока начальником милиции был. Только ерунду всякую оттуда повыкидываем. Оставим основные преступления и основные же наказания. Тюрем не будет. Сильно преступил – к стенке прислоним, а по мелочи – отчитаем. И главное – пить нельзя. Водку запретим начисто. Самогон и то изредка, изредка…

– Отчего так?

– Тут ряд причин. Во-первых, мы вчера видали, с водкой взвар не действует. Только ты об этом молчи до поры, а то… Во-вторых, всякая водка брожение в умах порождает, рассуждения всякие антинародные, а нам они сейчас ни к чему, с внешним бы врагом сладить, уж после между собой разборки учинять будем. Ну а в-третьих, вдруг внезапное наступление? А все пьяные. Я еще когда красным отрядом командовал, мы частенько так делали, так что я эту скотскую большевистскую породу знаю… Нет уж, мы им такой радости не доставим!

В Борисоглебске Антонова тоже неплохо знали – потому слух о его приезде разнесся в считанные минуты. А уж в считанные часы народ собрался на одной из городских площадей, чтобы выслушать обращение нового губернского правителя.

– Товарищи! Жизнь неуклонно диктует нам свои законы. Вчера мы все, вместе с вами, плечом к плечу сражались в одном ряду за Советскую власть, а сегодня она показала нам звериный оскал! Несмотря на засуху и сильнейший неурожай, власть требует сдать 11,5 из 12 миллионов пудов всего собранного губернией хлеба по продразверстке! Губерния фактически будет поставлена на грань вымирания. В такой обстановке нами – штабом Повстанческой армии- принято решение не подчиняться более советским органам власти и управления и взять власть в свои руки! В Кирсановском уезде ликвидирован продотряд, уничтожены местные коммунисты, власть полностью перешла к командованию Повстанческой армии. Все боеспособные мужчины записались добровольцами, чтобы иметь возможность с оружием в руках защищать свое собственное, народное достояние!

Народ слушал Антонова с волнением, переходящим в сомнение – похоже, Никита был прав, но… как всегда, представился случай. О приезде Антонова, как выяснилось, были осведомлены также местные чекисты, которые через минуту после начала его речи показались среди собравшихся и направились к командиру. По мере приближения выхватили трое свои наганы. Антонов этого не видел, а вот Никита видел. Он – никогда не стрелявший да и вообще не державший в руках оружия – в мгновение ока схватил обрез и уложил обоих наповал. Инга увидела это и куда-то убежала, закрыв лицо руками. Никита пытался поймать ее, но Антонов остановил его:

– Молодец, сынок, – одобрительно потрепал он его по щеке и добавил, обратившись к собравшимся: – И так будет с каждым, кто осмелится встать на пути новой власти! Ура!

Вид крови произвел на крестьян то же самое впечатление, какое обычно производит на хищников. Достаточно было убить двоих представителей власти, как в узком, ограниченном сознании деревенского люда сразу сформировался образ власти новой, новых порядков, которые устанавливать придется им самим. Подбежав к Никите, крестьяне вмиг похватали привезенное послами с собой оружие и отправились расправляться с советскими органами на местах. Глядя им вслед, Никита сказал:

– Надо было взвара взять…

– Не надо, – отмахнулся Антонов. – Они и без него все сделают. Пока боя здесь не намечается- плановое уничтожение краснопузых возможно и без специальных средств. А будет схватка – снабдим.

Никита смотрел в сторону, куда убежала Инга – ему не давала покоя ее реакция. Такими темпами она могла себя выдать, что причинило бы всем немало неудобства…

…Насилу ему удалось ее отыскать в одном из домов. Там же решили, по настойчивой просьбе местных крестьян, остановиться на постой. Все местные коммунисты были убиты в один день, и потому остаться следовало только для того, чтобы провозгласить новый режим, отправляясь дальше «насаждать» новые порядки. Весь вечер Никита пытался ее успокоить – безуспешно. К ночи она угомонилась и уснула.

Проснулся Никита от какого-то шума в сенях. Схватив обрез, выскочил туда. В дверном проеме стояла Инга, направив на него револьвер.

– Ты что? Что с тобой?