Тухачевский против зомби

– Да задача-то пока на тебе не Бог весть какая, а скорее даже опасная, – раскрыл сдуру карты Антонов. – Отправить туда отряд нет возможности и смысла, нам люди здесь нужны, а Деникин еще может и не поверить, счесть провокацией, так что тут роль скорее дипломатическая, чем военная… Ты, я гляжу, говорить умеешь, парень образованный, да и объяснить все сможешь толком, и помощи попросить так как надо, не отвлекая нас на это и в то же время обеспечивая поддержку на стратегическом направлении. Потому и думаем…

– Только у меня одна просьба, Александр Степаныч.

– Говори?

– Отпустите со мной Ингу?

Токмаков и Антонов переглянулись.

– Вообще-то ее бы хорошо здесь оставить как гарантию твоего возвращения.

– Но у меня здесь останется дед. И потом – разве я не доказал своей преданности в боях? Да и сами говорите – не столь важная у меня задача. Куда мне бежать? Красные меня прихлопнут в шесть секунд, потому что сам в карателях был, а от белых в самом крайнем случае просто не будет никакого проку…

Аргументы юноши показались командирам убедительными – решили отпустить девушку с ним.

Опрометью парень выскочил из здания правления. Инга была у Велимудра и он, вскочив на коня, поскакал в сторону леса.

Велимудр копошился во дворе с хозяйством, когда у калитки появился Никита.

– А, Никитушка, заходи…

– Это что такое?

– Что именно?

– Меня отправляют в часть к Деникину. Если повстанцы соединятся с белыми- исхода восстания это не решит, но крови прольется несравнимо больше, чем теперь.

– Ну что ж…

– Что это значит? Ты ведь мне говорил, что я должен предотвратить кровопролитие, а если я сейчас выполню приказ, то не только не уменьшу этот кровавый поток, а еще и увеличу его, причем своими же руками…

– Все это долго объяснять, да и не поймешь ты многого. Одно тебе скажу – если приказ дают, значит, надо выполнять. Значит, в пути у тебя будет камень перепутный. Увидишь его и поймешь, как дальше действовать. Помни – ты послан именно во благо, а не во вред. Так что собирай девицу и отправляйтесь смело!..

– А ты откуда знаешь, что мы вместе едем?

Старик ничего не ответил, только лукаво улыбнулся и потрепал Никиту по щеке…

За те дни, пока их не было в Кирсанове, Токмаков времени зря не терял – были организованы отдельные ячейки новой, формирующейся крестьянской армии – нечто вроде батальонов, рот, структурных подразделений. Они собирались кучками то тут, то там, отрабатывали строевой шаг, владение огнестрельным оружием… И все здесь было как в настоящей армии за одним небольшим исключением – солдаты… Никита смотрел на них и временами ужасался тому, что видел.

Перед ним были не обычные вояки, слепо исполняющие приказ, а какие-то полулюди. Взгляды их были пусты и отрешены, рты у некоторых раскрыты. Вместо глаголов и существительных из их уст вырывалось только какое-то нечленораздельное мычание. Никита то и дело порывался вступить в диалог с кем-либо из них, но его то отвлекали происходящие извне события, то поступавшие от Токмакова и Антонова распоряжения по подготовке к отъезду на Юг, а однажды… Однажды был-таки случай, когда какой-то из солдат – Никита не знал его имени и фамилии, но дед, помнится, что-то о нем рассказывал – почему-то преградил Никите дорогу и как-то странно на него посмотрел… Юноша попытался вступить с солдатом в диалог, но тот словно не слышал его… По счастью, в это время его ротный старшина проходил мимо.

– Старшина, что это с ним? – спросил Никита.

– А что такое? На команды не отвечает?

– Да не просто не отвечает. Мне кажется, он меня и не слышит-то совсем…

– Это бывает, – вмиг нашелся старшина и куда-то утащил солдата. Через минуту он вернул его пред очи Никиты. Взгляд у солдата был по-прежнему пустой, но он уже говорил. Правда, немного и совсем не содержательно, как будто выдавал заранее заученные фразы. Никита хотел было расспросить его подробнее, но тут ему передали, что его зачем-то разыскивает Токмаков, и молодому человеку стало уже не до диалогов.

Вечером того же дня выехали. Всю ночь продирались сквозь лесные чащи, а к утру были в недавно посещенной Елатьме.

В Елатьме власть уже была захвачена повстанцами – на здании сельсовета красовался флаг новой власти, сохраненный где-то в закромах триколор с нашитым посередине красным треугольником. Население поселка было охвачено суетой и беспокойством. Никита проезжал мимо бывшего сельсовета, когда встретил группу возбужденных крестьян, быстро двигающихся куда-то в сторону окраины поселка.

– Куда вы?

– Коммунистов сейчас кончать будут.

– А где это?

– Да, в яру, тут рядом.

Никита поехал за ними.