Тульский детектив III. Пропавшие винтовки

– Вдова каждую неделю меняла завещание, то одним родным отпишет состояние, то другим. При этом они все об этом знали. Она всегда, по словам нотариуса, сообщала им содержание нового завещания.

– Интересное развлечение, – прокомментировал Илья Петрович. – Могу представить себе отношения в этой семье. И кто из родственников в текущем, последнем варианте?

– В последнее завещание она вставила всех, кого только можно, включая незаконного сына своего мужа и лакея Павлика. Вы его видели в тот раз в доме.

– Его то почему? – удивился Столбов.

– Пока не знаю, – ответил Трегубов, – но выясню.

– Уж постарайся. Получается, наступил момент, когда убийство стало выгодно любому из родственников, – сказал Илья Петрович.

– Любому или всем, – добавил Иван. – Вдруг они сговорились меж собой, решили не ждать следующего раза?

– Ну как они могли сговориться в такой ситуации?! – возразил Столбов. – Это тебе не книжные романы, твоего… как там его… забыл уже. Это жизнь. Уверен, они много расскажут друг про друга в такой ситуации. Твоё дело это всё записать и сделать выводы.

– Принимаем версию, что это убийство и допрашиваем наследников?

– Интуиция мне говорит, что это убийство. Неестественная смерть и завещание, по которому выгода распределяется на нескольких подозреваемых, а не указывает на кого-то конкретно, – не выглядят совпадением. Как мы с тобой видим, здесь прослеживается очевидная логика. Возможно, один из них решил поправить свои дела за счёт наследства, узнав, что под подозрение теперь попадут все. Дело будет непростое. Придется тебе всех тщательно опросить, прежде чем мы сузим круг подозреваемых. Необходимо выяснить, кто и где находился в вечер убийства из списка наследников. Будем отталкиваться от этого. Начни прямо сегодня. А потом езжай, пожалуйста, на завод. Там сейчас достаточно людей, но я хочу, чтобы ты на всякий случай был в курсе происходящего. Хорошо?

Первым Иван решил посетить Клинского. Резона на это у молодого урядника было два: первый – это надежда на то, что ветеран войны и офицер быстро и правдиво введет Трегубова в курс дела, чтобы остальные допросы прошли уже проще. Вторым резоном был адрес: далеко ехать было не нужно, отставной капитан жил аккурат между полицейским управлением и квартирой Трегубова. Именно поэтому после разговора с приставом Иван отправился пешком к Клинскому, предварительно с опаской поглядев на серое небо, где начали сгущаться темно серые тучи, чтобы затем пролиться на Тулу холодным осенним дождём. Однако Иван подумал, что пара часов до этого момента у него в запасе ещё есть.

Яков Николаевич, потрепанный жизнью мужчина среднего возраста, на счастье урядника, оказался дома. Домом отставному военному служила комната в мансарде двухэтажного сруба. Она была крайне маленькой. Итак небольшое, пространство уменьшалось углом крыши, служившей потолком. Маленькое окошко, через которое проникал свет, располагалось на уровне ног. Жильцы первого этажа объяснили полицейскому, что к господину Клинскому ведёт специально построенная внешняя лестница, расположенная с торца дома.

– Присаживайтесь, – пригласил Трегубова капитан в отставке, когда тот, пригнувшись, вошёл в комнату.

Иван уселся на один из трех стульев, стоявших у заставленного грязной посудой стола, и оценивающе посмотрел на хозяина, пристроившегося напротив. Даже в тусклом свете было заметно, что старый мундир офицера сильно потерт и местами проеден молью. Правая рука по локоть отсутствовала, вниз свисал пустой рукав. Яков Николаевич поймал взгляд урядника.

– Турецкая сабля, – пояснил он. – Вы по поводу смерти Аннушки?

– Анны Андреевны Олениной. Вы её двоюродный брат, верно?

– Верно. А почему полиция заинтересовалась её смертью? Мне сказали, что она неудачно упала с лестницы.

– Мы рассматриваем все варианты, прежде чем закрыть дело или передать в суд, – пояснил Иван. – Скажите, Вы знали, что Вы – один из наследников, согласно её завещанию?

– Может и так, а может и нет, – сказал Яков Николаевич. – Аня меняла завещания по несколько раз в месяц. Иногда я там был, иногда – нет. Какая, собственно, разница?

– Вы есть в текущем завещании, и, уверяю Вас, получите большую сумму, – заявил Трегубов, демонстративно обводя взглядом убогое помещение.

– Что, не нравится награда его Императорского величества за честную службу? – спросил Клинский, по-своему понявший этот взгляд. – Что касается денег Аннушки, я давно перестал о них думать.

– Почему? – спросил Иван.

– Не думал, что они достанутся мне, у неё же есть сын. Вы разве не знаете? А в эти её игры с завещанием пусть другие играют.

– Но деньги Вам нужны, это же видно, – уже напрямую сказал Иван.

– А кому они не нужны? – вздохнул Яков Николаевич. – Деньги Аннушки – это не про меня, это деньги её мужа, которые должны были перейти к сыну. А у меня… У меня есть невеста.

– Некая Хлопова?

– Да, Татьяна Ивановна, вдова. А Вы откуда знаете? – удивился Клинский.

– Павел сказал.

– Павлик, – презрительно фыркнул Яков Николаевич.

– Да. Вы знаете, что Анна Андреевна оставила и ему часть наследства?