Тульский – Токарев

– Да ничего! – огрызнулся Тульский и ловко втолкнул офицера в двери отделения, а потом, не дав ему опомниться, обхватил сзади и, чуть приподняв, занес в дежурную часть. Воксов сразу увидел, что черные флотские брюки были расстегнуты и слегка забрызганы, поэтому моментально все понял.

– Товарищ капитан первого ранга, ну что вы, в самом деле, – решил по-доброму засовестить пьяного дежурный капитан милиции, по-отечески развел руками, улыбнулся морскому капитану и сделал уважительный шаг навстречу гостю. Но моряк гостеприимства не оценил. Наверное, он спьяну решил, что находится в плену у американских морских пехотинцев, потому что достаточно ловко вмазал с размаху Воксову жестким форменным ботинком в промежность. Дежурный засипел, чуть согнулся и по-футбольному прикрыл пространство между ног, мотая головой. Далее опешивший Тульский услышал, прямо скажем, неожиданный текст:

– А вот это ты зря сделал… угроза НАТО! – утробно проурчал дежурный с дрожью незаслуженной обиды в голосе. Мтишашвили от возмущения шумно набрал воздух в легкие – если бы у него был кинжал, то сталь сверкнула бы в воздухе. Старший сержант Лебедев быстро выбросил недокуренную сигарету в сторону окна и ловко расстегнул манжеты. В окно он не попал, попал на телетайп, и окурок зажевало, так как машина отбивала ориентировку.

Увидев, что «наших снова бьют», Артур развернул за плечи морского волка к себе лицом и ударил его лбом в переносицу – дворовые инстинкты мгновенно пересилили социалистическую законность и уважение к старшему по званию. Ожидаемый эффект не последовал – капраз не согнулся пополам и руки его не прильнули к носу – наоборот, в его просоленных морскими ветрами глазах вспыхнул недобрый огонек. Даже не шелохнувшись, офицер слизнул кровь с верхней губы и ухмыльнулся:

– Пес цепной! Учись, салага!

И мгновенно ответил обалдевшему Тульскому тем же приемом. Его лоб ткнул Артура по брови – будто с пятого этажа горшок цветочный упал. Голова у Тульского загудела, он не упал, но сделал пару оторопелых шагов назад. Через секунду Артур обнаружил себя сидящим на полу с раскинутыми в стороны, как у детской куклы, ногами.

– Ну что, мусорская твоя рожа?! Давай еще по разу! Ну!!! Поглядим, кто первый сломается!!! – растопырив пальцы, попер на него каперанг.

Артур загородился было рукой, но его спас Воксов, он прыгнул на моряка сзади, обхватил за шею и, подцепив пальцами ноздри, дернул наверх. Моряк рухнул – ментовская выучка – дело серьезное: жестко, но наверняка!

– Что?! Что?! Суки!!! – хрипел капраз. – Руки! Убе… ри… руки… щупальца от Андреевского… флага… гэпэушные…

Тут уж на него навалились всей гурьбой. Однако одолели не сразу – разок капитан первого ранга вырвался. За этот разок он успел сломать сиденье кресла из Ленинской комнаты и звезданул этим обломком мебели Мтишашвили, а шваброй зацепил неоновую лампу (она испуганно мигала до утра) и тряпкой, намотанной на швабру, мазанул по роже Воксову.

– Ну, блядь!!! – совсем озверел Воксов и запустил в голову моряку толстенной (страниц на четыреста) книгой КП. – Ну, блядь, я тебе сейчас устрою!..

Когда дежурный размазал грязь по лицу, ему стало по-настоящему обидно, и он пошел на абордаж – кость в кость. Моряк, однако, и не думал сдаваться.

– Боевая тревога! Торпедная атака! – заорал он, поняв по интонации Воксова, что дело принимает серьезный оборот. Дежурный на мгновение растерялся от непривычных боевых кличей, и каперанг ловко сбил его с ног двумя ударами в нос, а потом, перепрыгнув через барьер, отделявший место оперативного дежурного от посетителей, схватил зачем-то трубку местного телефона.

– Слушаю, – ответил на том конце провода дежурный РУВД.

– Капитан первого ранга Удравов!!! Третья, четвертая торпеды – ТОВСЬ!!! – заорал невменяемо моряк. Но в этот момент превосходящие силы противника добрались наконец-то до его рук и шеи. Трубка упала и начала раскачиваться между столом и полом, в ней щебетал встревоженный голос дежурного РУВД:

– Воксов! Воксов! Алло!!! Вы чего там?! Алло?!

Реагировать на эти призывы было некому, поэтому дежурный РУВД, безуспешно попытавшись перезвонить в 16-е отделение по городскому телефону, испуганно обратился к старшине:

– Гриш, а Гриш! Сгонял бы ты в 16-е? Что-то мне голос Воксова не нравится… Чегой-то там у них… Я недопонял, а трубки они не берут…

Тем временем возле стола Воксова, подмяв под себя все, что на нем было с утра, охали люди. Силы капитана первого ранга закончились лишь тогда, когда наручники защелкнулись на его правом запястье и щиколотке левой ноги, – при этом оперуполномоченный Тульский обмотал шею агрессора телефонным проводом и с нехорошим выражением на лице пытался затянуть его.

– Ши-и-и… третья… че… пли… – угасал морской командир. Его подняли и бросили к связанному негру. Увидев перед собой чернокожую харю, моряк точно понял, что попал в плен, и завыл, а негр, тоже испугавшись, заверещал:

– Я иностранный! Просу посла!

– Посла так посла – легко согласился старший сержант Лебедев и, встав на спину связанному иностранцу, несколько раз слегка попрыгал на нем.