Туман

Александр Филевский Туман

Он знал, что миллиарды и миллиарды

ничего не знают и ничего не хотят знать,

а если и узнают, то поужасаются десять

минут и снова вернутся на круги своя.

А. и Б. Стругацкие, Пикник на обочине

Видел ли я гостей с других планет? Да, я видел их. Встреча с пришельцами стала самым замечательным событием в жизни глубокого старика, пережившего несколько войн и революций и преодолевшего путь от обычного лондонского беспризорника, сына бывшего солдата-пьяницы, до хозяина судоходной империи.

Это случилось, когда пиратское судно "Орлиное крыло" шло к берегам Лондона, чтобы получить новый патент на каперство от английской короны. Заложенный в 1640 году, корабль уже к середине века стал легендой Карибского моря. По всей Тортуге ходили слухи о дьявольской удачливости капитана Генри Грейхэма, и моряки дрались за место на судне, когда оно бросало якорь в бухте перед очередным рейдом.

Постоянным гостем на корабле была Эмилия Блэквуд – красивая леди с аристократическими чертами лица и волнистыми волосами золотистого цвета. Мне, тогда еще совсем мальчишке-юнге, она представлялась лучезарной солнцеликой богиней, случайно оказавшейся среди простых и недостойных ее взгляда смертных. Девушка принадлежала к высшему свету, не знавшему тягот и невзгод низов, но жажда приключений и нрав авантюристки привели её на пиратский корабль. Видимо, молодость и праздность роскошной жизни требовали пикантных любовных историй и захватывающих дух приключений без риска для жизни, и плавание вместе с непобедимым Генри Грейхэмом представлялось ей именно таким предприятием.

Все началось на полпути из Нового Света в Англию, когда одним хмурым утром мы нашли на палубе тело матроса, лежащее в крови. Многие моряки указывали на молчаливого Эйбелла Хэрриса, который накануне ссорился с покойным.

– Эйбелл Хэррис, ты обвиняешься в убийстве! – заявил капитан Генри Грейхэм, стоя впереди встревоженной толпы.

Эйбелл сдержанно ответил:

– Капитан, я невиновен. Видит Бог, Роджерс был редкой скотиной, но я и пальцем бы его не тронул…

– Око за око! Вздернуть паскуду на рее! – роптали матросы, сверкая злобными взглядами.

– Подождите! – вмешалась леди Эмилия, – у него есть право на суд – дождемся прибытия в Лондон, чтобы передать его властям.

– Вздернуть! Вздернуть!.. – напирала толпа.

– Почему ты молчишь, Генри Грейхэм! – возмутилась Эмилия. – Неужели знаменитый “Корсарский лев” позволит вот так просто растерзать человека?!

Топла продолжала напирать. Ее сдерживали лишь самые преданные соратники капитана. Обвиняемый Эйбелл Херрис стоял за их спинами, в ужасе косясь на скрюченные пальцы самых ярых матросов, которые пытались дотянуться до его горла. Прогремел выстрел: Генри Грейхэм разрядил один из пистолетов в воздух. Все замолчали и уставились на своего капитана.

– Леди Эмилия права. Мы передадим его суду, когда достигнем Лондона, – после минутной паузы нехотя сказал Генри Грейхэм.

– Но, капитан, законы братства требуют повестить ублюдка, вспороть ему живот, а потом пустить поганый труп на корм рыбам! – возразил один из матросов.

– Посадим его в трюм. Его повесят в Лондоне после суда, поэтому законы братства нарушены не будут, – ответил капитан, хмуро поглядывая на Эмилию Блэквуд.