Туман и Молния. Часть I

– Да, – сказал Тол, – но у Никто они есть. Просто у него просто выжжены клейма, без красителя, и поэтому ни хрена не видны, но с красителем ему нельзя.

– А, – протянул Орёл, – он недостаточно крут, да?

– Сравнил: Никто, который всю жизнь провёл с «нечистыми», и ты! – заметил Энрики.

– А это не имеет значения, – возразил ему довольно Тол, – Борган сказал, что я могу себе сделать только над клыками, не больше, но с красителем, потому что я из благородных, а благородным господам можно всё!

– Полный бред, – констатировал Лис.

– Я даже протрезвел, – сказал Орёл. – Тол, давай пока оставим эту тему ненадолго, расскажи-ка ты лучше мне о «Нижнем», и что ты там делал?

– Ой, нет! Мне лень опять всё вспоминать, и гости скоро придут.

– Гости подождут, рассказывай, я приказываю тебе! – Орёл уселся в кресло и закурил.

– Давай, давай, – он выжидающе посмотрел на Тола.

Тол вздохнул и начал рассказ:

– Мы поехали в «нижний»…

Ярус шестой или пятый, – не знаю, там ведь уже долина за рекой, – короче, немного дальше.

Улицы, скажу я вам, там просто никакие, дорога полное дерьмо, камни «кошкины головы», да ещё и выбиты через один, только коням ноги ломать. А временами вообще не мощёные улицы, сплошная грязь. Я вообще не представляю, как они мостили эти дороги!

Никто мне сказал:

– Не гони здесь, едь за мной.

Я говорю:

– Ну и дерьмо!

Дома вокруг не лучше: без окон почти совсем, не покрашенные, и народу никого, а если где и был народ, то нас, как увидят, сразу сматываются.

…Знаете, как-то неприятно – едешь, и только слышно, как у тебя над головой ставни захлопываются, и двери тоже бух-бух. И никого нет.

Видел, там стояли шлюхи уличные, такие ничего девчонки, только хотел их поближе рассмотреть, как они нас заметили – и врассыпную! Все смотались моментально, мне так обидно стало! Я к такому не привык, чтобы девчонки от меня бегали, они же не для того там стояли, чтобы при виде мужиков убегать!

Я спрашиваю его:

– Почему все разбегаются, мы что, такие страшные?

Он засмеялся и говорит:

– Конечно, страшные, – спокойный такой, ему вообще пофигу.

А меня это так взбесило, я уже даже хотел кого-нибудь догнать, поймать да отпиздить как следует, чтобы в следующий раз неповадно было бегать от меня.

Я говорю:

– Никто, как же ты наберёшь людей для нас, если все здесь как мыши по норам прячутся?

Он отвечает:

– Наберу, не бойся, – и смеётся.

А сам-то в маске этой, в щелях вместо глаз чёрные стёкла блестят… Он обернулся когда ко мне, я его увидел: ни лица, ни глаз – всё черно. И только голос его, там он мне ещё хуже показался, чем раньше. Просто жуткий голос, ничего в его голосе нет от человека, как бы он себя не называл.

Борган потом спросил у меня:

– А ты веришь Никто, Тол, когда он говорит, что он человек?

Я так и сказал:

– Нет, не верю, никогда у человека не может быть такого голоса.

А Борган засмеялся:

– Не зря же в Колизее зрители прозвали его «Немым».

Я отвечаю:

– В Колизее его прозвали «Немым», потому что он дерётся молча, никогда не издает ни звука во время боя. Даже когда его сильно подрубил Невил, он так и упал без единого стона, тогда и стали называть его Немым.

Он такой:

– Вы верите своим ушам, и только, да?

Я говорю:

– Конечно, я верю своим ушам! Я с ним разговариваю, так как же он может быть немым? – Шутишь ты, Борган, за дурака меня держишь что ли?

А он:

– Да никогда в жизни себе такого не позволю, да ты лучший из всех, кого я встречал из «Верхнего»! А поверь мне, я таких встречал немало, но как только тебя увидел и узнал, что ты из «верхнего», сразу понял – судьба мне даёт редкий шанс подружится с таким великолепным господином из «Верхнего», как ты. Никто знает, кого выбирает в друзья!..

– Тол, Тол, постой, – перебил его Орёл, – что за бред ты несёшь! Не сочиняй, пожалуйста! Ради богов, не придумывай ничего от себя! И вообще, давай по порядку, ты ещё до Боргана не доехал, у меня от твоего рассказа просто голова сейчас треснет. Пожалей нас, Тол, постарайся!

– Я стараюсь, – сказал Тол обиженно.

– Никто знал, кого взять с собой в «нижний», – заметил Лис, – Тол никогда не сможет объяснить нам, что они там делали, и как всё было на самом деле!

– Ты что, хочешь сказать, что я идиот?! – заревел Тол.

– Нет, – сказал Лис спокойно, – я хочу сказать, что Никто очень хитрый, и провёл нас – как всегда, и ничего мы от тебя не узнаем.

– Узнаете! – Закричал Тол. – И ничего меня он не обманывал! Он вообще ничего не делал ТАКОГО! Не знаю, в чём ты хочешь его уличить!

– Да ты послушай себя! – закричал Лис, не выдержав.

– «Он ничего не делал такого!» Какого – такого?! Что ты хочешь сказать, когда говоришь «он ничего не делал такого!»?

– Не ори на меня! Ничего такого – это значит, что ничего плохого! Никаких хитростей по отношению к нам он не делал.

– Да откуда ты знаешь! Ты же идиот! Тебя же провести можно, не напрягаясь, что они с Борганом и сделали!

– Они не обманывали меня! И я не идиот!

– Кто такой этот Борган, он человек?!

– Нет!

– Кто он? Он «нечистый»!? Да?!

– Да.

Лис вскочил: