Караван медленно выползает за городские ворота: слышаться вопли погонщиков и их животных, громкие команды охраны, проскакал капитан. Основная часть медленно вытягивается за ворота. Я сижу на ступеньках небольшого храма, расположенного прямо напротив ворот. Между ним и воротами небольшая площадь. Судя по толщине стен и ширине оконных проемов, здание может служить и для обороны, против прорвавшихся через ворота врагов. На чистой тряпице у меня рядком лежит свежее содранный лук, парочка огурцов, в отдельном мешочке соль с перцем, пяток яиц и полкаравая черного хлеба завершают натюрморт. Да! Чуть не забыл! Еще полкувшина слабого ячменного пива, почти кваса. Пусть говорят, что страшная гадость, а мне нравится. Я вперемешку откусывал от огурца и яйца, с удовольствие хрумкал луком, обмакнутым в соль и запивал все это чуть горьким шипучим ячменным напитком, тыльной стороной ладони вытирая губы и бережно подхватывая падающие крошки. Рядом со мной пристроился какой-то старикашка, видимо из паломников, направляющихся в Йен. Он тоже пристроился рядышком, уплетая здоровенный ломоть, посоленный моей солью. Видимо видя мое бескорыстие, он вознамерился меня отблагодарить подробным пересказом о порядках в караване. Старичок не первый раз выбирался в Йен, у него там была дочка, которая без особого неудовольствия привечала отца, да и внуки, опять таки.
— Выползание каравана оно ведь штука длительная, иногда и полдня ждать приходиться, пока большой караван уйдет. Оно ведь как, сначала как водиться собирается охрана. Она все вдоль ворот оцепляет, а потом уже и начинает все повозки распределять. Потом тронутся, молебен отслужив. Вооон, — он ткнул сухонькой ручкой в сторону повозки с дородным священником, о чем то лениво договаривающемся с капитаном.
Небольшая суета, поднявшаяся на площади, не заинтересовала меня, но слегка задела старика:
— Ишь, шебутные, — с осуждением мотнул он головой в сторону стражников шманающих каждую повозку и досматривающих всех женщин, мужчин и детей определенного возраста.
— А чего это они? — равнодушно поинтересовался я.
Старик аж замер в преддверии.
— А ты не знаешь? — в его голосе была такая надежда, что если бы я и знал, то никак бы не смог отказать.
— Ну слушай… — и он поведал мне следующее.
В начале года, когда все мирные люди праздновали Рождество Единого, в столице нашелся изувер, который совершил страшное преступление. Да неужто ты не слышал, — сбился он с патетического тона.
— Да откуда, — вполне натурально рассмеялся я. — Я же здесь проездом, вчера приехал — сегодня уезжаю.
Видимо это объяснение больше обрадовало, чем успокоило старика. Было видно, что ему до смерти хочется рассказать о происходящих событиях «провинциалу»:
— Так вот… однажды вечером в вечером в городе произошло страшное событие. Воры пробрались в королевский дворец и похитили, — старик пригнулся ко моему уху и шепотом сказал, — Светоч Королей, да еще Его Величество убить пытались! А уж что в городе творилось! Ужас! Всякая рвань подзаборная полезла, грабила, насиловала, убивала. Но Его Величество навел порядок!
Я очень натурально удивился:
— Надо же! И что грабители?
— Ищут, как видишь, — старик обвел широкой рукой копошащихся стражей порядка, обшаривающих всех вокруг.
Старик рассказывал немного сумбурно и все очень смешанно. В его изложении суровая действительность становилась похожей на чудесную сказку с королями и принцами, прекрасными принцессами и страшными ведьмами, жестоким заговорщиками и добрым народом и так далее. К счастью я давно вышел из детского возраста, чтобы верить во всякую чушь, к тому же неплохо разбирался в происходящем. Но все равно, люди запомнят не свидетельства очевидцев и суровые факты, а предания и сказания таких врунов, подменяющих правду интересной выдумкой. В наше время их обзовут альтернативщиками и будут они врать на потеху другим, тешить их амбиции, отвлекая от суровой действительности. И узнают люди не то, что:
В таком то году, Король с большим трудом сумел победить взбунтовавшуюся чернь под руководством нескольких Высших Лордов, почти сумевших взять власть в свои руки.
А про то, что от сила зла напали на силы добра и после длительной борьбы проиграли.
Что меня поражает, так это то, что сценарий рассказа не меняется, просто силы зла и силы добра меняются местами и все.