Туман над морской бездной (СИ)

-- Может, стоило протащить её через чёрную дыру раньше, а не пытаться завоевать мир? -- проговорил Хорнет, которого как плюшевого медведя прижимала к себе Кориана.

-- Причём тут завоевание мира? -- тихо спросила химе, наблюдая вместе с парнем за маневрирующими глубинными.

-- Да так. Не то, чтобы я был против своего положения, -- протянул Хорнет. -- Просто раньше тебя бы не стали слушать.

-- Зачем ты врёшь? -- вдруг спросила Кориана.

-- Что?

-- Тебе неудобно.

Естественно мне будет неудобно, когда мне в голову упираются две выпуклости третьего размера, -- поёрзав на коленках Корианы, подумал Хорнет, с тоской смотря на воду, по которой скользили ведомые Анной и Мией бывшие эсминцы Исэ и Иква, а ныне линкор Та-класса и авианосец Во-класса. -- Отнюдь, мне вполне удобно. Просто я немного удивлён поведением Конго.

-- Флагмана?

-- Да.

-- Разве это удивительно? Моя способность восстанавливать раненых смогла заинтересовать даже Центральную Химе, Ликорис и Близнецов-с-Пролива, но я смогла уйти от их посланников, -- гордо сказала Кориана.

-- Думаю, не стоит ей говорить, что прежняя Конго скорее бы посадила её на цепь и заперла на базе. А не выделила ей свой док и ангар для проживания. Но с каждым днём Конго своим отношением к флоту всё больше и больше становится похожа на нормальный флагман, а не на ту пародию, какой я её знал до встречи. Это пугает и радует одновременно, -- подумал Хорнет, переведя взгляд на объект своих дум, которая в данный момент что-то обсуждала с Арконой и Ханной, склонившись над объёмной картой острова.

-- Но меня впервые ловили сразу две химе, -- продолжила Кориана.

-- Ну, ловил тебя только я. Конго просто шла следом. Кстати, может всё-таки ответишь, почему я должен сидеть у тебя на коленях? -- запрокинув голову, чтобы взглянуть в глаза Корианы, спросил Хорнет. -- Нет, ты не подумай. Мне это нравится, и ты одна из немногих, кто не "выкает" при общении со мной. Но всё же?

-- Ты стал слишком нервным, это плохо для здоровья и состояния флота, -- взглянув в глаза ментальной модели, ответила химе.

-- Станешь тут нервным, когда от тебя требуют внимания четыре грудастых и, если закрыть глаза на некоторые детали, симпатичных девушки. А ещё полбазы ходит без штанов или в одном нижнем белье. И ведь не заставишь одеться -- не поймут, ибо у большинства мозгов не хватит. А чего только подлодки стоят... -- мысленно вздохнул Хорнет. -- Мои нервишки не имеют отношения к благосостоянию флота.

-- Флагман должен быть здоровым. Сейчас ты спокойнее, чем ранее, -- улыбнулась Кориана, крепче обняв Хорнета.

-- Может, сплавать куда-нибудь? -- зародилась в голове Хорнета шальная мысль. -- О! А ведь я свою закладку так и не проверил. Надеюсь, Мутсу отдала колечко белым халатам. Так-с, -- кивнув своим мыслям, Хорнет хлопнул себя по коленям. -- Кориана, мне нужно выйти в море.

-- Так внезапно? -- не стала скрывать своего удивления химе.

-- Вспомнил одну вещь. Анна! -- крикнул он. -- Собирай Мию, Валю, Катю и нашу вечно голодную троицу. Мы идём в поход!

"В чём дело, Хорнет?" -- тут же пришёл вопрос от Конго.

"О, я как раз хотел с тобой связаться. Во время своего контакта с Девами Флота я дал одной из них замаскированный передатчик. Я полностью уверен, что он оказался в руках человеческих учёных, так что с его помощью мы можем узнать о канмусу больше. Чем больше знаешь о противнике -- тем легче его побеждать", -- отозвался Хорнет, с некоторым неудовольствием покидая насиженное место. -- "Я сейчас подготовлю управляющий пакет для оборудования базы".

Йокосука, спустя три дня.

-- У природы нет плохой погоды, -- напевал Хорнет, размешивая сметану в борще.

Расстояние от базы до острова Хонсю он преодолел за три дня, из которых два ушло непосредственно на дорогу. Выбраться на берег незамеченным ему помог шторм, разыгравшийся спустя десять минут после его прибытия к берегам Японии, а уже там он без особого труда обеспечил себя номером в отеле, регистрацией и документами. Сказывался опыт, приобретённый несколько лет назад, когда он сбежал в США, едва создав себе ментальную модель. И тот факт, что социальный контроль не был таким тщательным, как в блокадной Америке.