Туман над Смородиной

Едва Тумун успел завернуть пирог в бумагу и перемахнуть через подоконник, дверь в комнату распахнулась и в неё вошла Лада.

— А где он? Свет мой, ты всё ещё спишь? — позвала она сына, подходя к кровати.

— Ну, матушка, ты бы ещё послезавтра пришла, — наигранно прокряхтел домовой, — его уж с рассветом как ветром сдуло, а ты только сейчас заявилась.

Тумун, прижавшийся к стене под карнизом, казалось, перестал дышать, заслышав, как мать подошла к окну и оперлась о подоконник.

— Да, уже убежал, — колдун почувствовал её руку на своей макушке, она погладила его по волосам и дала лёгкий подзатыльник, — придётся сказать подругам, что они опоздали, что уж поделать.

Баюн тихо посмеялся над согнувшимся в три погибели Тумуном.

— Ладно, жаль, что не успела, хотела попросить его забрать рубахи у нашей ткачихи, — вздохнула Лада и отошла от окна, а Тумун, как был, на полусогнутых ногах пробежал через сад, забрал ботинки у порога и метнулся к калитке, оставляя позади дом, маминых подруг и много-много вопросов от них.

Он быстрыми шагами проходил мимо знакомых домов: тут жила добрая портниха, с девочками из этого дома он играл в детстве в догонялки, а вот тут, в самом крайнем на улице, жил тот самый «блаженный» Мишка. Теперь ему было уже почти пятьдесят, но совсем пожилые родители по-прежнему ухаживали за ним.

А вот и пристань. Суетящиеся рыбаки и торговцы, ранние покупатели и шум голосов со всех сторон окружили Тумуна знакомым теплом, прямо как в детстве. Смешавшиеся запахи свежей рыбы и сырости, мокрые доски и эти люди вокруг приводили его в неописуемый восторг. Пристань, давно пропитанная тёплой речной водой, потемнела от времени и теперь блестела на солнце.

Пройдя вдоль прилавков, он заприметил торговца в одеждах Южных Островов. Перед ним на подносах лежали расписные женские платки и другие украшения, но взгляд Тумуна зацепился вовсе не за них.

Ярко-красный бархатный венец с вышивкой Солнца, объятого Луной посередине. Россыпь маленьких бусин вокруг была похожа на звёзды, а сам головной убор выглядел безумно торжественно.

— Не стесняйся, парень, — из оцепенения колдуна вывел басистый голос торговца, говорил он с явным акцентом, свойственным жителям Юга, — подходи ближе, всё покажу, всё подскажу, не оставлю недовольным!

«У Агены скоро день рождения», — подумалось Тумуну, — «как раз, когда я приеду».

— Кому подарок выбираешь, может совет какой нужен? Аль приглянулось что уже?

— Приглянулось, — честно ответил колдун, указывая на венец в центре прилавка, — сколько стоит?

— Ууу, парень, — протянул торговец, прикокнув языком, — нет у тебя таких денег, чтобы это богатство купить!

— Отчего это нет? Сколько, говори же.

— Двадцать дирхемов.

Глаза Тумуна округлились, словно блюдца. Двадцать дирхемов! На такие деньги можно было купить меха на две — три хорошие шапки к зиме!

— Дорого, уважаемый, — покачал головой колдун, — это же венец девичий, а не расписной кокошник.

— Э-эй, ты такие вещи не говори мне, этот венец моя дочь расшивала своими руками, а она, знаешь, лучшая мастерица на Островах! — мужчина с гордым видом постучал себе в грудь.

— Десять, — предложил Тумун.

— Что ты! Что ты! Ни в коем случае не уступлю! — торговец замахал руками.

— Пятнадцать, — уступил колдун, — ну что вам стоит? Я ну очень хочу невесту обрадовать! — он состроил самое невинное выражение лица, на которое только был способен.

Торговец посомневался, но всё-таки решил сдаться.

— Ладно, только ради твоей невесты, так ей и передай, — мужчина потянулся завернуть украшение, пока Тумун отсчитывал тридцать серебряных монет.

— Обязательно передам, уважаемый! — он забрал свёрток и поспешил спуститься ниже на самый берег реки.

«Надо будет непременно рассказать Агене об этой смешной сделке», — улыбался он сам себе, пока шёл вдоль кромки воды по мокрому песку босиком, держа ботинки в руках, — «она меня точно засмеёт за то, что я назвал её своей невестой!»

Дойдя до маленького перелеска, он уселся под раскидистым дубом и достал содержимое сумки.

Кусая капустный пирог, он листал старый дядин журнал об особо сильных талисманах. На глаза попался вложенный между страниц помятый листок с непонятными символами.

— Да уж, дядюшка, умеешь ты каракули из каллиграфии делать, — сказал Тумун себе под нос, откладывая пирог и внимательно вчитываясь в лист.

Судя по неаккуратным линиям чернил, перо двигалось по бумаге, кружась в безумном танце — несдержанно и второпях. Список трав, неизвестные Тумуну руны и описание талисмана — настолько непонятное, что казалось, было написано на чужом языке.

В самом верху красовалась надпись: «Призыв души».

Глава 13

Тумун сидел на мокрых досках, скрестив ноги и подперев щёку рукой в скучающем жесте.

— И зачем я снова тут? — не успел он спросить, как его с головы до пят окатило волной.

— Хотела кое-что сказать, — вкрадчиво произнесла темнота, у порога которой он снова оказался, — не против маленького нравоучения?

Колдун усмехнулся.

— Ну если ты настаиваешь, то с удовольствием послушаю.