Туман настоящего. Несколько жизней

Дневник Беатрис

Вечер.

К нам в поместье приехал художник. Сначала он произвел на меня неприятное впечатление. Но сейчас я понимаю, какой он замечательный. Сегодня говорили о том, что можно узнать характер человека по лицу. Я теперь изучаю портреты в гостиной, пытаясь угадать характеры людей на них изображенных.

Б. не оставил незамеченным мой интерес к портретам. Я попросила рассказать немного о каждом. Их истории совпали с моим восприятием!

На одном из портретов седой старик с острыми скулами и поджатыми губами, мне он показался страшным скрягой. И верно, он славился своей скупостью.

Я стараюсь рассмотреть лицо Б, чтобы прочитать его судьбу. Ничего не получается, так жаль. Вероятно, это от того, что я уже хорошо его знаю и не могу понять, где начинается наука чтения по лицу, и где заканчивается мое восприятие.

Ночь

Не уснуть. Попробую прочитать по лицу Б. – мысли не дают мне покоя. Итак. Высокий лоб – несомненный признак ума, морщины у переносицы и поперек лба выдают привычку размышлять. Брови широкие, густые с небольшим изгибом – легкая надменность и строгость в суждениях. Глаза – самое трудное – светлые, бездонные. В них много эмоций.

Профиль четкий, красивый, нос прямой, чуть расширяется ближе к нижней части лица, тяжелый, как и его характер. Четкий, прямой, не терпящий возражений. Нижняя губа чуть полнее верхней. Б. немного брюзга. Подбородок говорит о сильном характере. Б. очень красив.

Перечитала. От собственной дерзости захватывает дух. Красив. Служанки однажды обсуждали его, думая, что я не слышу. «Красивый, но гордец. И женщин ни во что не ставит. Потому и не женится!». Надо подумать еще…

Ко мне он относится хорошо, я не ощущаю неуважения. Его забавляют разговоры со мной. Как-то не увязывается…

Пойду спать, завтра еще поразмышляю.

* * *

Как-то утром Уолтер попросил принять его. Бенедикт отложил перо и достал из ящика кошелек, думая, что художнику нужен задаток.

– Мой господин, простите, что побеспокоил. Работа моя еще не завершена, но близится к тому. Я… – художник смутился.

– Слушаю вас, Уолтер, вероятно, пришло время выплатить вам часть гонорара? Вот, держите – Бенедикт протянул ему увесистый кошелёк.

– Благодарю… Могу ли я просить об одном одолжении?

– Да. Конечно.

– Разрешите мне написать портрет вашей юной воспитанницы. Такие лица редки в наше время, редкая гармония… Простите мою дерзость…

– Вы так думаете?

– Еще раз, прошу извинения.

– Вам не за что извиняться. Что вы, художник, читаете в ее лице?

– Госпожа, повторюсь, еще юна, но в ней силен дух. По лицу, как по раскрытой книге читается открытость, готовность к новому, непреклонность вместе с искренностью, дерзость. Дело даже не в красоте, хотя она будет одной из первых. Когда я беседую с ней, мне кажется, что сама вечность обращается ко мне…

– Что же, я ничего не имею против. Оставайтесь в моем доме столько, сколько потребуется. Но я оставлю за собой право сам оценить вашу работу.

– Благодарю! – несколько смущенный, но довольный старый художник покинул кабинет.

Уолтер задержался в доме на три месяца. Беатрис терпеливо позировала, вполголоса беседуя с ним. Бенедикт же уехал в столицу, где окунулся с головой в светскую жизнь.

Бенедикт. Женский ум