Туман войны

— Наверно, подключается к операционному залу, — предположил Руди.

— Не, — возразил Франц, — несанкционированный доступ… нет, не катит. Ее инфозащита штаба в раз засечет.

— Тогда как? — не унимался Пак.

Вул предпочел отмолчаться, я — не слушать дальше, а продолжить расчеты предполагаемой точки пересечения маршрутов с колонной Кларка. Выходило, за пару часов догоним, если Бридж будет помогать.

За холмом загудели двигатели конвоя. Все повернули головы. Звук моторов усилился, Кэп захлопнул дверцу, и наша машина медленно покатила вдоль подножия, прячась за возвышенностью.

Как только перестали слышать гул движков, Жебровски втопил на полную, покидая укрытие, — над дорогой еще висело облако пыли, поднятое колесами грузовиков, а мы уже мчались в противоположном направлении. Лучи пышущего жаром солнца жгли лицо и шею, даже встречный ветер не спасал — так прогрелся воздух.

— Жарковато сегодня! — Франц задрал голову к небу, где не было ни облачка.

— Да, — согласился я и надел солнцезащитные очки.

Через полтора часа добрались до ничейных территорий. За время в пути Бридж лишь однажды вышла на связь, скорректировав направление движения. В итоге мы прикатили в заброшенный поселок в пятидесяти милях от базы и остановились, чтобы осмотреться.

Спешились. Кэп приказал мне следовать за ним, остальным — охранять машину.

Спустя несколько минут мы забрались на второй этаж дома, стоявшего особняком на отлогой возвышенности, и приникли к биноклям, заняв позиции напротив окон в глубине комнаты, чтобы оставаться в тени. В солнечной дымке вдалеке виднелся залив, пространство до него было как на ладони, пять черных точек — машины Кларка — двигались вдоль изрытого воронками берега.

В том, что это Кларк, мы уже не сомневались: головной и замыкающей машинами в колонне оказались мобильные комплексы ПВО. Эти управляемые по радио платформы с локационными станциями могут накрыть «зонтиком» и более многочисленную колонну, они способны одновременно сопровождать до десяти воздушных целей каждая и вести огонь по пехоте и бронетехнике противника, укрытого в засадах на земле. Крупнокалиберные спаренные автоматы имеют угол возвышения до восьмидесяти пяти градусов, у ракет в быстросменных кассетах различная начинка, от фугасных до термобарических зарядов большой мощности. Если нас засекут, пикнуть не успеем, как уничтожат.

Тремя другими машинами в колонне были внедорожники с усиленной броней.

— Что скажешь, Дэни? — Кэп опустил бинокль.

— Серьезное прикрытие. — Я повернулся к нему. — Три группы на машинах, отряд численностью до тридцати штыков, явно хорошо вооружены. Двигаются, как и предполагали, в направлении неизвестной области.

— Если ты прав, — Биррат снова посмотрел в бинокль, — если я прав, вскоре может появиться противник.

— Не совсем понял, Кэп? — Я шагнул к окну, выходящему на юг, — небо там быстро темнело над линией горизонта.

— Если на базе есть предатели, Кларку постараются помешать.

— Ага. — Я глянул в окуляры, и увиденное мне сильно не понравилось. — Кэп…

— Вот только как это сделают, если маршрут генерала держится в строжайшем секрете? — продолжал рассуждать Биррат.

— Кэп.

— Ну что еще?

Я призывно махнул рукой и указал в окно. Спустя мгновение Кэп тихо выругался — песчаная буря быстро надвигалась с юга. Командир запросил погодную сводку у Бриджит, и мы бегом вернулись к машине, решив: ехать будем параллельным курсом с колонной Кларка.

Дороги за поселком уже не было, кругом пустыня, на некоторое время укроемся за холмами, а когда угодим в песчаную бурю, сможем повернуть к побережью, сократив дистанцию до цели, но при этом возникнет шанс потерять ее, ведь неизвестно, что предпримет генерал, вдруг изменит маршрут или остановится, пережидая непогоду. А еще велик шанс застрять, провалившись в воронку, видимость будет почти нулевая.

Усевшись в кузов, я приказал растянуть и закрепить над головами брезентовый полог, сам полез на крышу, в очередной раз проверять привязи у лодки, чтобы ее невзначай не сорвало ветром.

Минуло еще минут десять, когда Жебровски заметно сбросил скорость. К тому времени я с бойцами, укрывшись под брезентом, продолжал конопатить щели. Снаружи зашелестел песок, а затем разом по кузову застучало мелкое крошево, и мы поняли: буря накрыла машину.

Ветер хлестнул по правому борту, хлопнул полог, Пак вскрикнул, отпрянув от образовавшейся прорехи: он единственный оказался без защитных очков, поэтому песок угодил в глаза. Вул ухватил трепыхавшийся край брезента, Франц махом проколол ножом ткань над пальцами снайпера, а я продел в дыру веревку, пропущенную перед тем в проушину у борта, и притянул полог книзу, завязав крепкий узел.

— Как глаза, Пак? — поинтересовался Франц.

Он зажег фонарик, потому что под брезентом стало темно.

Кореец что-то буркнул, отплевываясь. Вул плеснул ему в лицо из фляги, затем еще раз. Помогло.

— Фу, черт, ну надо ж…