Туман войны

— Не станет ли такое его внимание мешать нашим планам?

— А ты заинтересована в его ухаживаниях? — спросил Павел удивительно спокойно.

— Нет конечно, — ответила не задумываясь.

— Тогда его внимание меня не волнует, — улыбнулся жених в ответ, — твои глаза вспыхивают, видя меня, и это главное.

Глава 14

28 августа 1812 года

С первыми лучами солнца армия покидала Можайск. Увы, но Кутузову было совершенно не до меня, что вполне понятно. Желая не пропустить возможность пообщаться с главнокомандующим, решили быть поближе к штабу, но такие малозначимые личности, как мы с женихом, совершенно не вызывали ни у кого желания нам помогать. А так как Михаила уже с нами не было, провести к светлейшему нас оказалось некому.

В любом случае, мне первоначально следовало обратиться к Виллие, и заручиться его содействием в планируемом нами предприятии.

В огромной толпе идущих людей передвигаться было лучше всего на Ветре. Как и после Смоленска, армию вновь сопровождали беженцы.

Лейб-хирург ехал в окружении нескольких мужчин и, судя по разговору, все они имели отношения к врачебной стезе. Что удивительно, присутствующие были примерно одного возраста с Яковом Васильевичем, то есть недавно разменяли четвёртый десяток.

Заметив нас, шотландец представил меня и Павла сопровождающим.

— Доброе утро, баронесса, — донеслось сзади и, обернувшись, с удивлением признала в осунувшемся мужчине на чалом мерине, моего бывшего начальника.

— Семён Матвеевич! Рада снова видеть вас!

— Но не узнали, — господин Сушинский горько усмехнулся. — Да, господа, в отличие от нас, женщины даже на войне умудряются выглядеть потрясающе.

— Яков Васильевич, — обратилась я к лейб-хирургу, старательно гася смущение, — мне необходимо поговорить с вами.

Отъехав немного от группы, Виллие выжидательно посмотрел на меня слегка улыбаясь.

— Ваше превосходительство, — начала я официально, — правда ли, что у меня хотят отобрать инвалидную команду?

— Баронесса, — резка перестал улыбаться лейб-хирург, — они не ваша собственность! А относятся к медицинскому ведомству.

— При чём тут собственность? — удивилась я. — Просто мы друг к другу привыкли, а сейчас, я хотела бы получить ваше разрешение просить у светлейшего осуществить небольшую идею. И в дальнейшем мне будет весьма необходима их помощь.

— И в чём же состоит ваша «идея»? — ехидно спросил шотландец.

— Вы же помните, сколько раненых было оставлено по дороге, — лицо Виллие при этой фразе исказилось. Ведь именно благодаря его усилиям, как выражается Павел, удалось «протолкнуть» необходимость квалифицированной врачебной помощи нижним чинам. Как медик, он меня прекрасно понимал. — Это неправильно!

— Что же вы предлагаете мадмуазель Луиза?

— Нам необходимо организовать партизанский госпиталь!

— What? (*Чего?) — от изумления шотландец перешёл на английский[56].

— Вам известно, что светлейший разрешил создать партизанский отряд, чтобы тревожить неприятеля?

— Насколько я знаю, там почти сотня казаков и полсотни гусар! И что вы собрались делать с десятком инвалидов? Вы о своих помощницах подумали? Куда вы их вновь собираетесь втянуть?

— Яков Васильевич, вы думаете, рядом с полем сражения они подвергались меньшей опасности?

Лейб-хирург устало вздохнул, прикрыв глаза. Выдержав паузу, обратился уже к Павлу.

— Почему вы не отговорите её от этой авантюры?

— Дело в том, — улыбнулся «провидец», — что мы сообща её задумали.

— Idiots! (*Идиоты) — возмущенно прошептал шотландец, подняв очи к небу.

— Кроме того, — вернулась я к беседе, — наша группа не собирается вступать в соотношения с неприятелем. Павел Матвеевич, — показала на жениха, — со своими людьми будет потихонечку вывозить раненых. На дороге, тем всё равно не выжить.

— Допустим… — выдохнул Виллие, — только допустим, что вы их заберёте. Где вы собираетесь расположить пациентов?

— Лучше всего в ближайшем городе, не занятом французами. К югу как раз Калуга, — предложил «провидец».

— Ну и зачем же вам в этом участвовать? Вот пусть ваш жених этим и занимается!

— Яков Васильевич, — произнесла осуждающе, — в дороге раненым может понадобиться неотложная помощь. Там же более двухсот вёрст! Ни один день везти.

— Хорошо, что вы предлагаете?

— Поддержите меня в ходатайстве к Михаилу Илларионовичу. По его приказу, в Калуге наверняка согласятся сотрудничать. Наш развозной госпиталь будет прятаться недалеко от дороги, а люди Павла Матвеевича станут доставлять раненых к нам. Оказав первую помощь, начнём переправлять тех в город. Пойдём далее. Обоз, зная место нашей следующей стоянки, из Калуги сразу проследует туда.

Виллие тяжело вздохнул.

— Кроме того, — продолжила я, — самим партизанам тоже нужна будет помощь. Думаете, они смогут отправить кого-то в госпиталь? Они же не заговорённые, потерь не избежать.