Туман войны

Последующие несколько дней напоминали круговерть. Мы с Аристархом Петровичем постоянно с кем-то встречались, что-то писали или требовали. Но благодаря своевременной помощи Ивана Елисеевича, все, наконец, образовалось.

Пятого сентября, когда мы уже было, собирались выступить, город всколыхнула новость. Прибыл посыльный с донесением об оставлении Москвы.

На следующий день, по дороге на Медынь, нам повстречался необычный караван. Бородатые всадники в странных кафтанах, везли пленных французов. Мы как раз остановились перекусить на обочине, когда они показались.

Предводительствовал любопытному обозу поручик Бекетов, из того же Ахтырского гусарского полка, что и Давыдов. Более сейчас похожий на калужского крестьянина, поручик с удовольствием присоединился к нашему обеду, с рвением потчуя нас рассказом о недавних подвигах отряда.

Пленные являлись двумя разными группами мародёров, решивших нагрянуть в деревеньку, на их несчастье, выбранную Давыдовым для постоя в тот день.

Французам не повезло. Всё награбленное добро, кроме провианта, партизаны оставили крестьянам. Особенно наказав тем сохранить оружие. Давыдов надеялся, что народ сам вступит в борьбу с захватчиками. А как… этому он мог их обучить…

– «Когда придут к вам французы», – в лицах рассказывал Бекетов, – говорил он им на сборище, «примите их дружелюбно, поднесите с поклонами (ибо, не зная русского языка, поклоны те понимают лучше слов) всё, что у вас есть съестного, а особенно питейного, уложите спать пьяными. И, когда приметите, что они точно заснули, бросьтесь все на оружие их, обыкновенно кучею в углу избы или на улице поставленное, и совершите то, что Бог повелел совершать с врагами христовой церкви и вашей родины. Истребив их, закопайте тела в хлеву, в лесу или в каком-нибудь непроходимом месте. Во всяком случае, берегитесь, чтобы место, где тела зарыты, не было приметно от свежей, недавно вскопанной земли. Для того набросайте на него кучу камней, бревен, золы или другого чего. Всю добычу военную, как мундиры, каски, ремни и прочее, всё жгите или зарывайте в таких же местах, как и тела французов. Эта осторожность оттого нужна, что другая шайка басурманов, верно, будет рыться в свежей земле, думая найти в ней или деньги, или ваше имущество, но, отрывши вместо того тела своих товарищей и вещи, им принадлежавшие, вас всех побьёт и село сожжёт. А ты, брат староста, имей надзор над всем тем, о чем я приказываю, да прикажи, чтобы на дворе у тебя всегда были готовы три или четыре парня, которые, когда завидят очень многое число французов, садились бы на лошадей и скакали бы врознь искать меня. Я приду к вам на помощь! Бог велит православным христианам жить мирно между собою и не выдавать врагам друг друга, особенно чадам антихриста, которые не щадят и храмы божии!»

Караван уже давно отправился в путь, а Павел всё ещё был задумчив и не весел.

– Боюсь с такими его «учениями», в деревнях нас будет ждать невесёлый приём. Пристрелят ещё «на всякий случай», от греха подальше. Иди потом доказывай, что мы не французские фуражисты с пустыми телегами.

– Если я ничего не путаю, а сам Денис Васильевич не наврал в своих мемуарах… то сейчас они озоруют недалеко от Смоленска, – сказала я, задумавшись, – посему, если от Медыни, как и планировали мы повернём к Можайску, и будем работать там, то пересекаться не должны.

– Ты права… а то этого нахального поэта становится как-то слишком много.

– Самое главное, чтобы раненые нас дождались. Погода очень быстро портится. Начинаются дожди, и если выжившие пробираются к городу, ночуя в лесу…

Можно было не продолжать. Ослабленный ранами организм просто не выдержит переохлаждения.

Глава 16

12 сентября 1812 года

Спина уже болела и не хотела разгибаться, но я упрямо продолжала задуманное. Солнце приближалось к зениту, и от постоянных монотонных движений пот стекал по позвоночнику. Поднявшись с корточек, вздохнула, приоткрыв немного замотанное шёлковым шарфом лицо. Минуту расслабляла затёкшую поясницу пытаясь подняться на цыпочки и вдохнуть чистого воздуха. Затем натянула шарф до самых глаз, и немного продвинулась вперёд. Перешагнув через лежащий на земле труп, вновь присела. Более не доверяя поверхностному осмотру, я упорно проверяла каждое тело на наличие пульса у височной или сонной артерии.

Вся группа Павла, наученная мной, кроме оставленных в охранении татар, занималась тем же самым. Изначально мы прислушивались к стонам. Пытались ловить малейшие движения среди тел. И уже почти отчаявшись, я услышала в утренней тишине неглубокий сиплый вздох. Только небольшое облачко пара, еле видимое над остывшей за ночь землёй, указало на ещё живого. Призванным обратно мужчинам поручила проверять каждое тело, даже если оно смердит.

В нескольких местах они были навалены так кучно, что образовывали целые курганы из мешанины чьих-то рук и ног. Туда меня не пускали, выделив для поисков только край… Бородинского поля.

С момента сражения прошло уже более двух недель, и мы даже не думали, что найдём здесь хоть кого-то из выживших.