Туманная река 2

Дело в том, что Прохор на радостях от встречи с боевыми товарищами принял слишком большую дозу успокоительного. Поэтому сейчас он, улыбаясь, спал прямо на стульях в нашей репетиционной комнате. Это значило, то инструменты придется нести домой.

— С Прохором, что будем делать? — спросил меня Вадька Бураков, — здесь оставим или к себе увезем?

— С собой, — решил я, — вдруг, ночью захочет в туалет, а в комнате все двери закрыты. Нам же потом Галина Сергеевна голову оторвет, — сказал я под хохот всей группы.

Высоцкий же все это время задумчиво сидел в углу комнаты и обнимал свою семиструнную гитару.

— Отличный был концерт, — произнес он, когда все инструменты были попрятаны по своим чехлами и сумкам, — у меня в воскресенье дипломный спектакль, всем добро пожаловать, — сказал он на прощание.

— Быть или не быть, вот в чем вопрос, — усмехнулся я.

— Гамлета мне пока играть не доверяют, — печально улыбнулся он, — картузник Бубнов, пьеса Горького «На дне», все люди на земле — лишние.

— Если на озеленении газонов в ДК работать не заставят, то мы обязательно придем, — под смех моей малообразованной группы заявил Санька.

— Володь не обижайся, — сказал я, — люди с неполным средним образованием очень далеки от серьезного искусства. Темнота, одним словом.

— А я пойду, — заявила Наташка.

— И я, — сказала Иринка.

— Тогда и я, — согласился Толик.

— В воскресенье в шесть, — попрощался с нами бард.

Тут же в нашу комнату влетел в гимнастерке увешанной медалями и значками, раскрасневшийся директор школы, с которой мы навсегда попрощались несколько недель назад.

— Отличный концерт! — взревел Владимир Семенович Мамонтов.

Вместо одного Владимира Семеновича появился другой, — прокомментировал я мысленно появления директора школы.

— Значит так, — Мамонтов плюхнулся на стул, — ты, Крутов, ты, Маркова Наталья и ты, Марков Анатолий, завтра пишете заявление и мы принимаем вас в девятый класс моей школы. Создадим музыкальный ансамбль и будем петь про журавлей. Мне кажется порою, что солдаты, — запел печальным голосом директор, — с кровавых не пришедшие полей.

Он посмотрел на меня осоловелыми пьяненькими глазами.

— А я? — вдруг обиделся Санька.

— А вы юноша, из какой школы? — удивился Мамонтов.

— Я, из ПТУ, — соврал раздосадованный Земакович.

— В вашем случае, ничего не могу поделать, — директор закачал головой, и, ожидая положительного ответа, уставился на меня.

— Угол падения, равен углу отражения, правильно? — спросил я Мамонтова, — жи, ши пиши с буквой и. И восстание Спартака было в 73 году до нашей эры. Правильно?

Директор задумчиво еще раз утвердительно кивнул.

— А остальному, Владимир Семенович, жизнь научит, давайте будем прощаться, — я пожал руку пьяненькому директору своей бывшей школы.

Глава 11

В воскресенье, до посещения спектакля с Высоцким, состоялось еще одно знаменательное событие. На автобазе Измайловского района, прошли первые испытания автобуса темно-серого цвета марки Opel Blitz первого поколения. Как сказал директор автобазы, мотор сорок лошадиных сил, грузоподъемность полторы тонны, сносу такой машине нет. В несносную машину могло набиться максимум девять человек с водителем. Радовала лишь высокая посадка автомобиля, актуальная для наших дорог. В остальном железный конь был всего на всего антикварной рухлядью. Тестировать машину мы пришли втроем, я, Вадька и Санька. Толик же решил в выходной, как следует отоспаться и сходить в парикмахерскую перед походом в театр.

— Двигатель я перебрал, — отчитался мастер на все руки Прохор, — тормозные колодки поменял, радиатор и аккумулятор тоже.

— Машина то ездить будет? — просто спросил я нашего умельца.

— С утра заводилась, — пожал плечами одноногий фронтовик.

— Казырная тачка! — Санька нежно погладил стальной бок Опеля.

Я влез на водительское кресло и тихо помолясь завел машину, затем снял ее с ручного тормоза, поставил скорость на первую передачу, отжал педаль сцепления и нажал на газ. Машина загудела, затряслась, дернулась и заглохла.

— Что не выходит каменный цветок? — спросил с заднего сидения Санька.

— Давно на механике не ездил, — оправдался я.

— На какой механике? — удивился Вадька.

— Ну, на механической коробке скоростей, — ляпнул я, и вспомнил, что с автоматической коробкой машин еще не выпускают, — короче, не говорите под руку, а то высажу, — шикнул на друга я.

Со второго раза трофейный Opel Blitz, жалобно покрякав, сдвинулся с места впервые за этот год. Я на первой скорости сделал небольшой круг по площадке автобазы и остановился.

— Ради эксперимента нужно проехать на нем хотя бы до Твери и обратно, — сделал я первые выводы, — если не развалится по дороге, то можно подписываться на гастроли. Иначе, сядем где-нибудь и будем куковать до второго пришествия.

— Права же еще нужно получить, — поправил меня законопослушный Вадька.

— Бог не выдаст, свинья не съест, — махнул рукой Санька.

— Это определенно не наш случай, — подмигнул я друзьям, — схожу, завтра к гибэдэдэшникам, то есть к сотрудникам Госавтоинспекции, — быстро поправился я.