Туманная река 3

Уже дома Виктор достал из укромного места открытую бутылку отцовского коньяка и выпил целую рюмку неприятного для него на вкус напитка. В голове тут же зашумело, и перед глазами поплыли радужные круги. Прохоркин закрыл дверь в их общую с братом комнату и уставился на свое отражение в большом зеркале, которое висело на двери.

— Слизняк! — студент ткнул презрительно пальцем в него, того кто смотрел из-за стекла, — Мари-и-ина! — завыл он, давясь слезами и соплями.

Вдруг в большой комнате зазвонил телефон. Витюша погрозил своему отражению пальцем, потом сделал знак, тс-с-с. И покачиваясь, снял дребезжащую трубку, с которой плюхнулся на диван.

— Внимательно слушаю, — пролепетал студент.

— Это звонит редактор «Пионерской правды» Татьяна Владимировна Матвеева, — представился приятный деловой женский голос, — мне нужен Виктор Прохоркин.

— Сейчас, — пробубнил Витюша.

Он оставил в покое трубку прямо на диване, а сам быстро, насколько был способен, ринулся в ванную комнату, потом открыл кран с холодной водой и сунул под струю свою голову. Досчитал про себя до десяти и перекрыл кран обратно. В голове заметно прояснилось.

— Виктор у аппарата, — подражая отцу, сказал он в трубку.

— Здравствуйте, — ответил голос Татьяны Владимировны, — сможете ли вы сегодня вечером со мной встретиться?

— Да, — голос Витюши неожиданно дал петуха, — куда мне приехать и во сколько?

Встречу главный редактор «Пионрки» назначила на Поварской улице в ресторане ЦДЛ, Центрального Дома Литераторов. От дома где проживал начинающий гений литературного труда дворами ходу было минут пятнадцать, поэтому Витюша вышел пораньше, чтобы немного проветриться и прийти в себя. Эх, мне сейчас бы джипсы как у брата, студент печально осмотрел свой внешний вид. Черные брюки, черный пиджак и белая рубашка с цветастым стиляжным галстуком, выглядели несколько комично. Но что может быть хуже, чем лежать в кустах, когда твою любимую девушку целуют? Поэтому внешний вид Витюша счёл приемлемым, плащ, несмотря на пасмурную погоду, он решил не надевать.

— Давно пора нужно было начать заниматься физкультурой и закаливанием, — бубнил себе под нос Прохоркин, топая по запутанным закоулкам столицы своей Родины, — сегодня буду закаляться!

В ресторане ЦДЛ, на Витюшу вновь навалилась робость, когда он представил, какие тут обедали литературные «мастодонты».

— Виктор! — Татьяна Владимировна помахала растерянному юноше рукой из-за столика на двух персон, который стоял у самой стены под огромным портретом с девушкой и снедью.

Неловкой шаркающей походкой Прохоркин пересек зал и плюхнулся в кресло напротив редактора «Пионерской правды». А она ничего так, подумал про себя Витюша, держит себя в хорошей форме, жаль, старовата, сорок пять лет уже стукнуло.

— Вы вино пьёте? — спросила его женщина.

— А как же? — удивился студент, и растерянно посмотрел в зал.

Вообще-то, последний раз Прохоркин употреблял спиртное в Новогодний праздник, после чего всю волшебную новогоднюю ночь он простоял на коленях перед тазиком, и выслушивал оскорбляющие личность и достоинство реплики отца и старшего брата. Но после сегодняшней рюмки коньяка, Витюша решил, сгорел сарай — гори и хата.

Татьяна Владимировна сделал заказ на двоих сама, так как однозначного утвердительного ответа, что предпочитает молодой литературный гений она так и не дождалась. И кроме графинчика хорошего молодого вина, на столе появился салат из овощей и мясное рагу. Надо бы сказать, что у меня денег нет, подумал Витюша, вылавливая мясные куски из рагу.

— Я хотела вас поздравить, — редактор «Пионерки» сама разлила вино по фужерам, — вы не представляет, это просто вал писем! Мы уже увеличили тираж пятничных номеров в пять раз! Давайте выпьем за наш общий успех.

Прохоркин и товарищ Матвеева скрепили литературную удачу звонким дзинь, своих хрустальных бокалов. Виктор залпом опрокинул в себя весь фужер, и ему сразу же стало очень хорошо.

— Да, — студент криво улыбнулся, — это вам не «В дебрях бумбы-румбы». Кстати, вам ни кто не говорил, что вы очень очаровательная женщина?

Последние слова из молодого литератора выскочили сами собой.

— Это было очень давно, — улыбнулась Татьяна Владимировна, — но нет, только не это! — сказала она глядя мимо студента.

Витюша неудобно изогнувшись, быстро посмотрел себе за спину. К их столику нетвёрдой походкой двигался какой-то грузный мужчина.

— Танюшенька, — пропел он, — почему ты не отвечаешь на мои звонки?

— Спокойно, — Татьяна Владимировна положила свою ладонь на руку Витюши и встала из-за стола, чтобы как следует отчитать надоедливого поэта и выпроводить его вон.

Но Виктор Прохоркин ситуацию, своим затуманенным мозгом, прочел несколько иначе, он налил из графина в бокал вина и когда грузный поэт поравнялся с их столиком, Витюша резко поднялся.

— Чтоб я тебя больше не видел со своей женщиной! — взвизгнул он и плеснул содержимое бокала прямо в глумливую морду, как он полагал, своего соперника.