Туманные аллеи

– Да понял. Вожделение не самоцель. Просто человек тоскует, что жизнь одна, он смотрит на женщин, хочет их, а на самом деле хочет другой жизни, третьей, двадцатой. Я вот еду в метро, замечаю. Девушка что-то в телефоне смотрит, улыбается. И такая улыбка у нее… Уникальная. Единственная. Двух похожих улыбок во всем мире не бывает. А я думаю: господи, есть же счастливый, кому она улыбается! И опять у меня эта мысль, я уже вам ее озвучивал: как бы я тебя любил, если бы я тебя любил! А если рассматриваешь не только улыбку, а… Ну, вещи более осязаемые: те же ноги, плечи, талию, грудь, чисто плотское вроде бы, а все равно нет, – это через секс человеческий ум или подсознание, не знаю, неважно, что-то там изнутри человеку сигналы посылает о вариантах его судьбы. И спасение от одиночества еще. А кто-то считает, что он через это себя дарит или реализует, человек ведь сгусток энергии, тут законы физики работают. Закон передачи энергии, в частности. Ну и закон размножения, необязательно впрямую, то есть детей нарожать. Каждый человек хочет остаться в чем-то или в ком-то. Отразиться, размножиться. Кто чем. Я читал где-то, что у Стива Джобса столько детей, сколько в мире макбуков, айфонов и так далее. Понимаете, да? Вы вот книгами размножаетесь, актеры – ролями, композиторы и певцы – песнями. А политики – сами собой. Владимир Владимирович вот, чего еще ему надо? Все есть, и власть, и обеспечен по полной. Он размножаться хочет! Отражаться! Для него весь мир – зеркало. Мысль не моя, но верная, как вы считаете?

Я кивнул. Если бы и хотел возразить, не стал бы. Утомился, если честно. Он это увидел.

– Ладно, свернем опять теорию. Скажу одно: насчет того, что будто бы каждый, кто с вожделением смотрит, тот согрешил, полная чушь! Если бы все так просто было!

– Это не просто. Христос имел в виду идеальное. Во всех религиях так. Не свод правил жизни, а понятия об идеальном.

– Да? Ну, может быть. Теперь смотрите, какой был поворот. Один раз еду в метро, кто-то сзади заговорил, я даже испугался – голос моей жены. Повернулся – нет, конечно, ничего похожего, девушка по телефону говорит. Красивая, юная. И голос красивый. И я думаю: как же так, у девушки заметил, что голос красивый, а у собственной жены нет? И радостно стало, будто эврику открыл. Даже вышел на следующей и домой вернулся. Прямо бегом бегу, будто подарок несу. Она удивилась, а я беру ее за руку и говорю: слушай, давай попробуем любить друг друга, а то ведь с ума сойдем. Она аж заплакала. И был такой у нас этап, не очень давно, кстати, не то что полюбили, но… Как минимум – постарались. И я своей челябинской об этом написал. А она мне: потрясающе, я мужу почти то же самое сказала. Вернулась к нему. И мы с ней пару месяцев друг другу о нашем счастье писали, радовались. Само собой, ничего из этого не вышло. Насильно мил не будешь, насильно милым тоже никого не сделаешь. Она пишет: нет, вторая попытка вышла неудачной, все фальшь и неправда, я опять ушла. А я отвечаю, что опять остался, хотя подумываю, чем и как с собой покончить.

Тут, будто подгадав к этому драматичному моменту в его рассказе, объявили, что начинается посадка на Челябинск. Я сунул планшет в сумку, встал. Он тоже встал и заторопился договорить. Шел рядом и рассказывал:

– А сегодня утром я жене наконец сказал, что все, ухожу. Живите тут, а я в московской квартире буду. Без причины сказал, никакой ссоры, ничего, просто сидел, смотрел, как она кофе пьет, а потом огляделся, и дико стало. Будто в чужом доме. Все неприятно, все чужое. Мебель дурацкая, чужая, стены в какой-то дикий цвет покрашены, зеленоватый такой, кому в голову пришло, а пришло, между прочим, мне самому, я сам весь дизайн продумывал, очень увлекся этим. И женщина сидит совершенно чужая, и я сам будто чужой… И сказал, что все. А у самого мысль: нет, я не в квартиру поеду к себе, я сейчас вызову такси в аэропорт и куплю по пути билет на Челябинск на ближайший рейс, если место будет. И нашлось, купил, и вот – лечу. Спросите: зачем? Не знаю. Да, я сроднился душой с этой женщиной, но ничего ведь не выйдет. Сидел вот, выпивал до того, как с вами заговорил, и представлял, что там на самом деле. Я ведь о ней только по переписке знаю.

Мы были в очереди на посадку, очередь двигалась быстро, он тоже заметно ускорился, говорил негромко, почти шепотом:

– Представил, например, что она алкоголичка-фантазерка и нет у нее ни мужа, ни ребенка. Или что ей лет шестьдесят. Или что ее вообще нет, она умерла, а аккаунт остался, а пишет ее мать или дочь. Или что инвалидка, к постели прикованная, у нее с десятком мужчин переписка, каждому пишет по его теме.