Туманные тёмные тропы

Нет ответа. Вереан прижала ладонь к двери и та… открылась. Тихонько щёлкнул замок, да не простой замок, а потайной. Такая дверь не просто запирается, а срастается с косяком. Современные технологии, от них мороз по коже!

Со стороны казалось, что дверь отворили изнутри и впустили обеих женщин. Только Мегин понимала, что никто этого сделать не мог, изнутри отчётливо потянуло трупным запахом. Лёгким, но омерзительно сладким. Дверь отомкнула сама Вереан. Понять бы, как.

— Нас снова опередили, — заметила Вереан спокойно. — Ни к чему не прикасайся. Я сама.

Сама она не стеснялась прикасаться. Но следов это не оставляло. «У неё нет ни одной простой вещи, — подумала Мегин. — Одежда-броня, плёнка, которая покрывает её ладони — тончайшие перчатки. Не мешают, на ощупь как живая кожа, но прикосновение в них ничего не оставляет. Ни отпечатков, ни запаха. Интересно, а туфли у неё тоже особенные? Вон как ходит бесшумно. И датчики ничего не показывают! А тут кругом датчики, Старый Город просто нашпигован ими!».

— Убит примерно сутки назад, — сообщила Вереан из соседней комнаты. — Подожди, прикрою его лицо. Это неприятно.

— Я видела покойников, — спокойно возразила Мегин, осторожно переступая порог. Увидела лицо привязанного к стулу человека и… всё поплыло перед глазами. Секунду спустя Вереан схватила её и отнесла на кухню. Чистую, скромную. Хозяин дома живёт — жил — аккуратно, и явно любил роскошь, в доме полно старинных предметов. Мебель, посуда — всё старинное.

— Я же говорила. — Вереан легонько похлопала Мегин по щекам. — Это нарайфелан, наркотик правды. Старый добрый рецепт. Потом — спазм мышц, человека ломает и перекашивает.

— Ты таким тоже пользовалась?

— Нет, у меня другие способы, — покачала головой Вереан. — Без химии. Мэг, посиди тут, ладно? Пока не скажу, не ходи никуда.

— Здесь есть кто-то живой, — прошептала Мегин. — Вон там, в той комнате. В спальне.

— Служанка, — позвала Вереан из спальни секунд через десять. — Она в «коконе». Помоги мне, ей нужно срочно к врачу.

— Врач здесь. — Мегин поднялась, и тряхнула головой. — Врач уже здесь.

* * *

— Они пришли, после того, как хозяин отправил водителя с продуктами, — заключила Вереан, расхаживая по комнатке взад-вперёд. — Минут через пять. Сковали служанку, заперлись с хозяином в его комнате. Их было трое, но лиц она не запомнила. Что мы имеем: грузовик подорван на обратном пути, от охраны в замке толку нет, им тоже почистили мозги. Кто-то не хочет, чтобы я узнала, что и зачем со мной сделал психолог.

Они с Вереан пришли в неказистый домик, который стоял среди других таких же лачуг, теснящихся на южной окраине Старого Города. Мегин помнила, что здесь был квартал «кошечек», но не простых, которых может пригласить любой, а особых. Для людей или очень богатых, которым по вкусу танцы, старинные стихи и чайные церемонии в классическом стиле, или… например, таких, которые зажигают «Золотое пламя». А его пламенем прозвали неспроста — внутри всё горит и плавится, и очень немногие воспринимают эту боль как удовольствие. Как Вереан, например. А когда пламя гаснет, то — если выжила — заряжаешься силой и бодростью на много-много дней. Но при этом часть твоей жизни сгорает, и сколько её успеет пройти — непонятно. Говорят, за одну такую ночь можно потерять от месяца до года.

— Мы просто так вошли, и всё? Кого мы ждём?

— Меня тут знают, — Вереан прикрыла дверь «в удобства». Помимо собственно комнатки — спальни, она же кухня — были ещё и удобства. Очень тесные и неудобные, не повернуться, зато всё чисто, даже стерильно, а внутри настоящий душ, с водой. — Сюда может прийти любой. Пришёл — значит, хочет «кошечку». Если в течение часа она не приходит — значит и не придёт, и больше здесь появляться не надо. Вышвырнут.

Мегин только головой покачала.

— Тихо, — Вереан прижала палец к губам. — Идёт. Будь наготове. Если я не ошиблась, меня попробуют убить.

— Вереан, — улыбнулась вошедшая девушка. Тонкий, почти прозрачный тефан. Мегин не чуяла ни яда, ни оружия, да и где его спрячешь, когда всё тело на виду. — Я уже соскучилась. А это…

— Моя подруга. Говорят, втроём интереснее, не находишь?

Вновь пришедшая рассмеялась. Звонко и красиво.

— Всё, что скажешь. Ты платишь, Вереан, поэтому всё, что скажешь.

Мегин не сразу поняла, что случилось. Настолько быстро всё случилось. Её словно ударили огромной мягкой дубиной, а когда перед глазами посветлело, оказалось, что девушка, «кошечка», лежит на полу лицом вниз, руки её скованы за спиной, как и ноги. А сама Мегин лежит на полу в позе эмбриона.

— «Кокон», — пояснила Вереан, помогая Мегин усесться. — Уже почти испарился. Инъекцию сделать не успел. Всё в порядке? Говорить можешь?

— Не только говорить, — Мегин поднялась на ноги и шагнула в сторону «кошечки».

— Не старайся, — посоветовала Вереан. — Она у нас гордая. Ничего не скажет. Смотри, так и улыбается, зараза. Боли они не боятся. Но возможно, ей ещё дороги её глаза и руки.

«Кошечка» фыркнула, не меняя выражения лица.