Туманный берег

- Мы на такси приехали! - радостно сообщил знакомый. - В транспорт общественный, сам понимаешь, не полезли. Быстро, ага? Причем это от меня до тебя! Через пол Москвы считай!

Андрею было все равно: быстро или не быстро, через пол Москвы или от Москвы до Нижнего Тагила. Единственное, что он смог произнести вслух:

- Ты что, совсем того?

- Скучный ты тип! Такой же как все остальные! - знакомый приятельски похлопал его по плечу. - Хотя задатки у тебя хорошие, работа вот только нудная... Чудная птичка! Просто чудная! Поживешь с ней - прочувствуешь. Еще отдавать не захочешь. Я уже влюбился, хотя только неделю, как его из экспедиции привез. Кстати, это он. Зовут его Эммануил. Так что попрошу без фамильярностей.

С этими словами он втолкнул в квартиру огромного и блестящего, как сопля, императорского пингвина...

Теперь Птичка, для которой было слишком много чести именоваться Эммануилом, поджидал дома и, наверняка, хотел жрать. Что наводило на мысль о печальной судьбе сегодняшнего рыбного ужина.

Андрей услышал его ещё через дверь, когда поворачивал ключ в замке. Когда же дверь открылась, пингвин ринулся навстречу, громко шлепая о пол жирной гузкой. Физиономия у него была, как всегда, нахальная и препротивная. А глазки маленькие и коварные.

Сдержать удалось едва ли пару натисков у холодильника, во время которых Птичка своим острым и твердым, как долото, клювом, долбил Андрея в спину. Потом Щурок плюнул на все и швырнул-таки одного заиндевелого минтая прямо в раскрытую пасть с прочувствованным пожеланием:

- На! Подавись!

Птичка, естественно, не только не подавился, а ещё и возобновил атаку, надеясь захватить вторую рыбку. В результате, из двоих обитателей квартиры поужинал только пингвин. Поужинал и захотел купаться.

Купался он каждый день. И в эти минуты Андрей с одинаковой яростью проклинал и Знакомого, "сосватавшего" ему Эммануила, и собственное отношение к животным, исковерканное школьным кружком юных натуралистов. Любой нормальный человек уже запер бы зловредного пингвина в какую-нибудь нишу, а он, подчиняясь внутреннему голосу, твердящему о том, что бедному Птичке жарко, набирал в ванну холодную воду.

Запрыгивал в ванну Птичка самостоятельно, резво махая короткими, похожими на мокрые ладошки крыльями. А вот вылезать не желал категорически. При этом вытащить его не представлялось возможным: он был тяжелым и скользким, как чудовищных размеров селедка.

На этот раз купание продолжалось пятьдесят минут. Андрей успел с первой до последней странички изучить "Спорт-экспресс", купленный по дороге, втайне от пингвина съесть на кухне бутерброд с остатками колбасы и посмотреть по НТВ "Сегодня", а Птичка все не вылезал.

- Ванну освободи, - пробовал увещевать Щурок.

Грозил:

- Завтра ты у меня искупаешься, как же!

Взывал к дружеским чувствам:

- Мне, по-твоему, в душ не нужно? Или в раковине, на кухне, прикажешь мыться?

Пингвин только хлопал по воде крылышками и желчно разевал клюв. "Да хоть в туалете!" - легко читалось по его наглой физиономии.

Все попытки подхватить его под мышки и выволочь на пол блистательно провалились. И вот когда Щурок пытался выманить гада половинкой плавленого сыра, раздался звонок в дверь.

- Хрен с тобой! Сиди! - Андрей аккуратно обернул сыр фольгой и спрятал в нагрудный карман рубашки. - Посмотрю, сколько высидишь.

И включил горячую воду...

Он не рассчитывал на немедленный результат, поэтому приятно удивился, когда Птичка пулей выскочил из ванны и вперед хозяина протиснулся в приоткрытую дверь...

Звонок тренькнул ещё пару раз. Щурок вытер мокрые руки о джинсы и пошел открывать. За дверью стояла Катя. Катька...

- Привет, - сказала она, перекладывая пластиковый пакет из одной руки в другую. - Эммануил жив?

- К сожалению, - Андрей посторонился, пропуская бывшую жену в квартиру. Кивнул на пакет. - Это все ему?

- Мойва, творог, несоленая перловая каша...

- Мойву и творог мне. Кашу, так и быть, пускай жрет.

Она изумленно вскинула темно-русые брови, придержала двумя пальцами легкую прядь, готовую упасть на лоб.

- Да! И нечего тут удивляться. Мойву мне. Он только что моего минтая сожрал!

- А сколько вызова! Сколько пафоса! - туфельки оказались на шнуровке. Катя наклонилась и развязала два аккуратных бантика. - Подстилку его просушил?

Как ни странно, изо всех женщин, время от времени захаживающих в холостяцкую квартиру Андрея, бывшая супруга оказалась единственной, кто смирился с существованием Птички. Собственно, и заходить более-менее регулярно она стала только из-за гнусного пингвина. Мойва, зелень, вареные яички, матрасик на пол... Н-да... Матрасик.

Чудесная шатенка Юлечка с визгом соскочила с дивана, когда, не пожелавший спать на своем матрасике Эммануил, влетел туда же на манер прыгуна, преодолевающего рекордную отметку высоты. Птичка, естественно, тут же получил под зад, но Юлечку это не удержало...

А Таня? Та просто не могла переносить укоризненного взгляда пингвина, стоящего в углу, как строгий часовой.

Юлечка, Таня... Впрочем, Катя никогда не оставалась на ночь...