Туманный город (СИ)

Толстая кухарка подала простую еду – жареные рыбу и картофель, но мы нагуляли аппетит и совсем не привередничали. Хотя, всё было пересолено, и мне постоянно хотелось пить. Я благоразумно отказалась от пива, которое выбрали мои спутники, и предпочла ему обычную воду.

Одну за другой Вергилий рассказывал истории о своих приключениях, а и Гарольд с удовольствием слушали его. Несмотря на то, что нам тоже приходилось путешествовать, мы не могли похвастаться таким же количеством авантюр и смешных случаев.

Я сидела напротив двух мужчин и невольно сравнила их между собой. Вергилий – невозмутимый, харизматичный, имеющий независимое мнение по любому вопросу, смело отстаивающий свои интересы, с ним точно нигде не пропадёшь. В моей ботанической классификации он был плющом. Вергилий также и как этот кустарник расползался во все стороны, интересовался разными вещами, а благодаря позитивному настрою и безграничной энергии успевал несколько дел одновременно.

И Гарольд – спокойный, замкнутый, ранимый, не совсем практичный, однако готовый многое сделать для друзей в ущерб себе. Мне он представлялся кипарисом – стройным деревом, внутри которого заключено много полезных свойств, благодаря чему он используется и в медицине, и в строительстве, и в парфюмерии.

Девяносто девять девушек из ста выбрали бы себе в мужья такого человека, как Вергилий. Но не я.

Когда мужчины расплатились, и вся компания вышла на улицу, оказалось, что уже наступил глубокий вечер. Наш спутник откланялся и уехал в отдельном экипаже, а в другом мы с Гарольдом отправились в свою гостиницу. Настроение было просто замечательным – я чудно провела день, молодой человек держал меня за руку, и мне не хотелось расставаться с ним. Он собирался забрать из номера какие-то бумаги и заглянуть к Эндрюсу.

– Надеюсь, к нему-то ты со мной не поедешь? – с надеждой спросил следователь.

– Нет. Я очень устала. Надеюсь, ты справишься один, – милостиво отказалась я.

– Кстати, – Гарольд улыбнулся и лукаво посмотрел на меня. – Давно хотел попросить тебя об одном одолжении, только постоянно что-то мешало…

– О чём же? – я была заинтригована. – Но предупреждаю заранее, тебе это будет дорого стоить.

– Ты ведь певица, а я так и не слышал, как ты поёшь. Можешь исполнить что-нибудь?

Мне было приятно слышать эти слова, хотя я и зарделась. Наконец-то он хоть немного отвлёкся от работы и обратил внимание на мою личность.

– Прямо здесь? Без музыки? – улыбнулась я в ответ.

– Да! – радостно подтвердил Гарольд.

В моей голове перемешались все арии сразу – я не знала, что выбрать. Любая из них казалась неподходящей к месту и времени. Пауза затягивалась.

– Ну же, – подбодрил меня спутник.

Я откашлялась и в итоге решилась. Спою что-нибудь романтичное. Во время песни он смотрел на меня с восхищением. А когда я закончила, снял перчатки и медленно захлопал в ладоши.

– Браво! Ты действительно одарённый человек.

Я смущённо опустила глаза в пол. Неожиданная похвала от него являлась чем-то, о чём я не смела мечтать и я бы дорого отдала, чтобы этот миг никогда не заканчивался.

– Раз так, – в свою очередь я тоже решила воспользоваться моментом и задала вопрос, который уже давно вертелся на языке. – Тогда, в самый первый день пропажи Ребекки, когда я разгневанная пришла в твою комнату, почему ты всё рассказал мне?

Гарольд задумчиво смотрел и улыбался краями губ. Затем отрицательно покачал головой.

– Ну, правда, – настаивала я. – Ведь мы тогда не были дружны. Можно сказать, наоборот, между нами существовало недопонимание. С какой стати следователю делиться информацией с малознакомым человеком, хоть и родственником жертвы? Даже не с её родителями?

Молодой человек начал вертеть перчатки в руках и, наконец, ответил:

– Трудно объяснить. Ты такая… живая. Активная. Ты – та, кто должен знать. Наверное, я интуитивно чувствовал, что мы можем добиться большего, объединив усилия.

«Ты – та, кто должен знать». Это выражение, словно вырезанное ножом, осталось в моём сердце на долгие годы. Всего лишь несколько слов, но они много значили для меня. В то мгновение мы чувствовали невидимую связь между нами, как никогда ранее.

Между тем наш экипаж уже подъехал к гостинице. Улыбаясь, мы зашли в здание постоялого двора, как вдруг разразилась буря. Мои приёмные родители вскочили со стульев в гостиной и бросились к нам навстречу, выглядели они обеспокоенно. За их спинами столпилось несколько артистов труппы.

– Где ты была? – разгневанным голосом вскричал отец. – На дворе почти полночь!

– Ты же обещала вернуться через два часа! – в унисон воскликнула Розамунда.

На самом деле я редко видела их в таком состоянии. Всё-таки обычно между нами не происходило крупных разногласий. Вот почему оказанный приём оказался для меня как ушат холодной воды.

– Просто мы с Гарольдом ездили по делам, время пролетело незаметно, – пролепетала я.

Марк с раздражением взглянул на моего спутника, который растерялся больше меня. Тот как будто застыл на месте, не решаясь вмешиваться в семейные разборки.