Туманный колокол

— Все хорошо, Вилли, — прижала его к себе, спрятала лицо в мягких волосах. — Просто немного поссорилась с Анри. Не волнуйся, мы помиримся.

Не помиримся. Я вдруг совершенно ясно это осознала. Да, возможно, я не знала каких-то тайн человека, которому доверила сердце, но он сам всегда был слишком прямым, правильным. Он не простит предательства, а для него это — предательство. Прости меня, Анри. Прости! Меньше всего на свете я хотела бы причинить ему боль, но вышло так, что ничего уже не изменишь.

— Не плачь. — Вилли терся о мою щеку, как волчонок. — Ты что? Даже я так не плакал, когда мама умерла. Даже папа не плакал. Ну, хватит, не надо.

Я приказала себе успокоиться. Вилли тоже тяжело было видеть мои слезы. Он прав, что уже реветь? Ничего не изменится. Теперь решение за Анри, и я знала, каким оно будет.

ГЛАВА 11

Филипп

— Что стряслось?

В гостиную я влетел — и вопрос сорвался с губ раньше, чем переступил порог. Анри стоял у окна и смотрел вслед Полине. Он обернулся — и стало понятно, что дела плохи. Даже когда брат вернулся из пустоты, у него не было такого взгляда. Мертвого, безжизненного. Что могло произойти?

— Ничего, — ответил он и попытался меня обойти, но не тут-то было. Я перехватил его и заставил вернуться в комнату.

— Если бы ничего, Полина бы не плакала. И ты не смотрел бы на меня так!

— Фил, это наше личное дело. — Анри точно не желал со мной разговаривать.

— Я — твой брат. Уж мне мог бы сказать.

— Хорошо. — Анри все-таки сел на диван, а я замер перед ним. — Полина мне изменила. Доволен?

— Что? — У меня едва не пропал дар речи. — Кто сказал тебе такую глупость?

— Она сама.

Я не верил. Во что угодно, только не в это! Полли любит Анри, всегда любила. Она бы не смогла.

— Подожди, ты уверен, что…

— Ее никто не принуждал, — поймал Анри мою мысль. — Это было давно, еще до того, как меня отправили в пустоту.

До того? Внутри защемило от дурного предчувствия. Не может быть! Я бы понял, еще тогда понял, если бы Полина решилась… Но если? Как я мог проглядеть!

— Ты что-то знаешь? — тут же заметил Анри.

— Если и так, это не моя тайна, — отступил я. — И если сама Полли тебе ничего не сказала, то я не имею права говорить.

— Вы сговорились, что ли? — воскликнул Анри. — Она чего-то недоговаривает, ты чего-то недоговариваешь. Ладно Полли, но ты?

— Анри, успокойся, — попытался утихомирить этот бушующий ураган. — Просто поверь, Полли никогда бы тебе не изменила без очень веской причины.

— Поверить? Кому, Фил? Кому мне, демоны всех побери, верить, если моя невеста является для того, чтобы признаться в измене, а ты ее покрываешь?

— Я никого не покрываю, но ты не прав. Попытайся поговорить с ней по-другому, спокойно. Может, она и расскажет.

— Да пусть катится, куда хочет!

Анри вцепился пальцами в волосы и замер. Он тяжело дышал. Я понимал, что брату больно и непросто. Не знаю, что бы сам делал, если бы попал в такую же ситуацию. Впрочем, я даже в гимназии ревновал Лиз, хоть она никогда не давала повода. Так мне ли его осуждать? Но ему надо было взять себя в руки, угомониться.

— Послушай меня, — пытался достучаться. — Ты ведь любишь Полину, она любит тебя. Да, она ошиблась. Но это всего лишь одна ошибка, Анри.

— Всего лишь? — Брат закусил губу до крови. — Ты хоть сам себя слышишь, Фил?

— Главное, чтобы ты меня услышал. Постарайся ее понять, пока это возможно. Просто представь, что Полли может исчезнуть из твоей жизни навсегда, и все встанет на свои места. Разве ты этого хочешь?

— Хочу. Сейчас хочу, чтобы все меня оставили в покое! Или я за себя не ручаюсь.

— Анри, ты совершаешь самую большую глупость в своей жизни!

— Кто бы говорил! Если ты такой умный, то где твоя невеста?

Внутри что-то щелкнуло. Наверное, полетел в пропасть самоконтроль, выработанный за последний год. Руки сами собой сжались в кулаки.

— Не смей, — тихо сказал я.

— Что, правда глаза колет? — Анри уже не думал, что говорит, просто пытался ужалить побольнее. Я понимал это умом, но изнутри поднималась боль, и она затмевала рассудок. Больно… — Мал еще меня жизни учить! Своей занимайся!

— Может, ты и прав. — На смену теплу пришел холод, будто лед заковал все изнутри. — Но не тебе меня судить. Где ты был, когда был нужен мне и Полли? Где ты был, когда убивали наших родителей? Тебя не было, Анри! А теперь ты пытаешься в чем-то нас обвинить. В том, что никогда бы не случилось, если бы ты был рядом!

Я перешел на крик. Не стоило! Однако я уже не помнил себя. А Анри бледнел на глазах. Но в ту минуту мне было все равно. Моя собственная боль переполнила границы. Она душила меня, не давала дышать — слишком долго я ее сдерживал.

— Я не мог быть рядом, — тихо и уже совсем спокойно сказал Анри. — Даже если бы захотел.

— Неправда! Все из-за тебя! Лучше бы ты не возвращался.