Туманы Серенгети (ЛП)

Я развернулась, чтобы найти Бахати. Он вцепился в край вагона.

— Дети рассказали мне, что ты делаешь, когда я пришёл в себя. — Он развернулся рядом со мной, всё ещё шатающийся и неустойчиво стоящий.

— С тобой все в порядке? — спросила я. — Боже, Бахати, я готова поцеловать тебя!

Он поморщился.

— Я — причина того, почему вы в этом ужасе, мисс Родел. Моё невезение. Они не зря называют меня Бахати Мбайя. Вы с Джеком не оказались бы здесь, если бы я не появился и не разрушил всё. — Он вытащил ногу, пытаясь охватить расстояние между вагонами, его пальцы обернулись вокруг одной из ступеней лестницы для поддержки.

— Бахати, остановись! Что ты делаешь? — я дернула его за рубашку, и на мгновение мы оба балансировали над пропастью между вагонами. Мой желудок взбесился от мысли о том, что он почувствует, когда окажется раздавленным под этими громовыми колесами из стали.

— Рычаг можно вытащить только с другой стороны, — сказал Бахати, после того как мы замерли. — Мне придется прыгать.

— Подожди! — я снова его остановила. — Если ты переберёшься в тот вагон, то, как только отсоединишь нас, не сможешь вернуться. В конечном итоге, ты окажешься с этими мужчинами один на один, и, видит Бог, они будут не очень счастливы потерять детей.

— Я знаю. — Это самое короткое предложение, которое он когда-либо говорил. Я хотела, чтобы он заполнил тишину, последовавшую за его бредом, но мы двинулись вперед в ритме невысказанных вещей — неожиданные обстоятельства, неожиданные жертвы.

— Бахат…

— Это время, когда я заработал имя воина, мисс Родел. — А затем человек, который запрыгивал на свою кровать при виде ящерицы, который визжал из-за сверчков и ​​убегал от мотыльков, прыгнул. Его худощавые длинные ноги преодолели пространство, несмотря на то, что он был слаб, когда приземлился на своё израненное колено. Он попытался улыбнуться, прищуривая опухший глаз, и потянул рычаг.

— Кассериан ингера, — сказал он, когда вагоны отсоединились, и он остался позади. Как там дети?

— Сапати…, — я с трудом сглотнула и загнала слёзы назад. Люди К. К. были совсем близко к нему. — Сапати инера.

Все дети в порядке.

Задняя часть поезда стала отдаляться как разрубленное тело гигантского питона, и я потеряла его из виду.

— Спасибо, Бахати, — прошептала я, надеясь, что ветер принесёт ему мои слова.

Видение Лонеки сбылось. Он видел, как Бахати катается на гигантском змее, сражаясь со своими сородичами, помогая белым людям. Но Лонеки не правильно это интерпретировал. Змей был поездом, а Бахати сражался с К.К., чтобы обеспечить безопасность детей-альбиносов. В то же время, если бы Бахати слушал Лонеки, если бы он держался подальше, как говорил его отец, мы всё ещё были бы в безопасности.

Меня накрывала эмоциональная волна. Так много сложных нитей связывало нас всех вместе. Бесконечные равнины простирались со всех сторон, огромные и пустые, когда я цеплялась за вагон на последнем отрезке пути до Ванзы, лелея последние образы Бахати и Джека.

Глава 19

— Тринадцать? — за закрытой дверью кричала женщина. — Она привела тринадцать детей? Почему мы не были уведомлены?

— Она только что появилась у ворот, — сказал охранник, сопровождавший нас до приюта. — Я сообщил уполномоченному, но она отказалась сдвинуться с места. И, честно говоря, они выглядят слишком измотанными, чтобы идти куда-то ещё.

Я села на скамейку возле офиса, пока они ходили туда и обратно. Эти долгие часы — тяжёлое испытание для детей, сбившихся в кучу в вагоне, полном коз. Когда поезд прибыл на следующую станцию, то надолго там задержался. Я предположила, что это было связано с грузовыми вагонами, которые остались далеко позади. Мы не осмелились выйти или издать хоть один звук. Мы не могли отличить друга от врага, поэтому оставались на месте, пока поезд не въехал в Ванзу.

Должно быть, мы представляли собой то еще зрелище, когда вылезли из этого вагона. Дежурный полицейский заметил нас и предложил отвезти в приют. Я оставила своё имя и номер бейджа полицейского начальнику станции, прежде чем поехать на частном дала дала, который он организовал для нас. Я не собиралась рисковать, находясь так близко от нашей цели, но мой выбор был ограничен. Невозможно было просто выйти с вокзала на улицу с детьми.

Полицейский оказался ещё одной доброй душой на нашем пути. Дети и я никогда бы не сделали это без Джека, Олонаны и Бахати. Я мысленно добавила его в список людей, которые сделали это возможным.