Тупик

Ей никто не отвечает, да она и не ждет ответа. Но ведь в самую точку попала! Увидим ли мы его еще когда-нибудь?

Ответ на свой вопрос я получил в тот же вечер. Французы говорят, что, когда думаешь о черте, он показывает хвост.

Мы обедаем в маленьком ресторанчике возле церквушки, что недалеко от улицы Монблан. Это даже не ресторанчик, а какой-то домашний пансион, и хозяйка обхаживает нас, надеясь, наверное, что мы у нее снимем комнаты. Черта с два.

Возвращаемся к себе на квартиру и включаем телевизор. И в один голос начинаем хохотать. Передача посвящена… терроризму! Наверное, сегодня Всемирный день терроризма, и все фильмы, теле- и радиопередачи посвящены ему. Не знаю, откуда идет передача, во всяком случае, не из Швейцарии. Некий, судя по количеству орденов и галунов, высокий полицейский чин важно разглагольствует о наших скромных делах. Он обрушивает на нас целую лавину цифр. Оказывается, за минувший год «в мире было совершено 2400 актов терроризма», в том числе 744 убийства, 684 нападения, 100 похищений, подложено 848 бомб, угнано 11 самолетов…

Одна американская фирма «Рассел и Теккер», или что-то в этом роде, даже использует специальные компьютеры, вычисляя «степень вероятности нападения террористов», и берет за это по тысяче долларов. Но советов фирма не дает (и хорошо делает, иначе давно бы обанкротилась).

Я слушаю и постепенно мрачнею. Я-то думал, что мы вносим серьезный вклад в мировую революционную борьбу, а оказывается, стреляют и убивают все, кому не лень, вон сколько совершается нападений, без малого по десятку в день.

Выключаем телевизор, садимся ужинать. И тут раздается условный стук в дверь.

Мгновенье — и мы на ногах. Рика бросается к окну, из-за занавески смотрит на улицу. Гудрун выходит в переднюю и становится так, чтобы отворившаяся дверь загородила ее. Я подхожу к двери и присаживаюсь на корточки, чтоб в меня не попали, если будут стрелять сквозь нее. В руках у нас пистолеты. Все это давно отработано, и, будь мы лунатиками, наверное, и во сне заняли бы те же позиции.

Тихим голосом спрашиваю тех, кто стучал. Слышу пароль, говорю отзыв и, не опуская пистолета, открываю дверь.

И кого же я вижу на пороге?

«Дорогого друга» собственной персоной!

Он улыбается, его белесые глаза рассматривают меня. В редких светлых волосах безупречный пробор. На нем элегантный голубой костюм, розовая рубашка, синий галстук и желтые ботинки. Попугай.

— Не ждали? Рады? — спрашивает он, словно рождественский дед, пришедший к детишкам с полным мешком подарков.

— Откровенно говоря, не ждали, — говорю я.

Но мы действительно рады. И Гудрун и Рика начинают суетиться, чтобы получше угостить дорогого гостя. На столе вырастает батарея бутылок, из холодильника извлекаются все припасы. Но наш гость величественным жестом отклоняет угощение.

— Есть серьезный разговор. — И улыбка исчезает с его лица.

Усаживаемся и готовимся слушать.

— Вот что, — начинает Рони, и в голосе его звучат командные нотки, — думаю, вам пора переменить климат. Европейский становится для вас вреден. Предлагаю совершить небольшое турне за океан, скажем, в Южную Америку. Там сейчас благодатный сезон. Отдохнете. А кстати и усовершенствуете ваши знания. Учиться всегда полезно. Потренируетесь. Ума наберетесь. А потом, обогащенные, вернетесь домой уже для настоящей работы.

— Значит, до сих пор работа была не настоящая, так, шуточки? — не выдерживаю я.

— До сих пор, — говорит он жестко, — вы были дилетантами. Способными, не спорю, но любителями. Вернетесь после наших лагерей профессионалами.

— Каких лагерей? — спрашивает Гудрун.

— Тренировочных. Не беспокойтесь, условия там и для жизни, и для занятий прекрасные. Еще спасибо скажете. Есть вопросы?

— Когда отправляться? — интересуется Рика.

— Завтра.

— Прямо завтра?

— Прямо завтра.

— А как?

— Самолетом. Билеты уже заказаны. Деньги у вас есть, насколько я понимаю (улыбается, мерзавец, иронически). А новые паспорта вот, с визами, печатями. Все в порядке.

И протягивает нам толстый конверт.

— Ну что ж, мне пора. Ни о чем не беспокойтесь. О дне вашего прилета там будет известно. Вас встретят, доставят куда надо.

— А вас когда увидим? — спрашиваю.

— Увидите в свое время, — усмехается.

— Когда обратно?

— Все узнаете в свое время.

— Франжье в курсе дела? — спрашивает Рика.

— Конечно. Кстати, он просил вам передать привет. Приехал бы сам, но дела не позволяют. Во всяком случае, когда вернетесь, по-прежнему будете иметь дело с ним.

И вдруг я испытываю чувство странного облегчения. Уехать! Уехать! Подальше. И поскорей. Куда-то, где можно не прятаться, не надевать парики и темные очки. Не носить пистолета в кармане. Не оглядываться на каждый шорох. Не присматриваться к каждому встречному. Где можно просыпаться по утрам и знать, что доживешь до вечера.

И где не надо убивать других…

Чувство это накатилось стремительно, оно росло, как снежный ком. Я хотел бы уехать сегодня, прямо сейчас…

— Летим завтра? — спрашиваю.

— Да, — отвечает Рони.

— А может, лучше сегодня?

Он с удивлением смотрит на меня.