Такое вот случилось. Илай сказал, что в городе открылось новое молодежное пространство «Стрим-лайн», где есть залы, чтобы посидеть с компьютером и поработать в компании. Вроде как ты один и делаешь работу и вроде как не один, вокруг такие же, как ты, люди – тоже делают работу на своем ноутбуке. Или пишут письма. Или посты. Или рекламу. Или боты сидят, кому-нибудь гадости в фейсбуке шлют. Тролли всякие тыркают клавиатуру. Хотя нет, я читала, что те сидят в определенных местах и сдают свои пакостные комменты по счету. У них план. А тут сидят ребята, в наушниках или без. И каждый занят своим. А все равно получается, что вместе. Там еще есть кофейня и ресторанчики, есть концертные и выставочные залы. И даже подиумы для демонстрации коллекций одежды. Вроде бы ничего такого ведь. Можно и пойти. И это не свидание, раз приглашают днем. На свидание ведь приглашают только вечером? Короче, я не знала, что и думать. Меня ужасно колотило. Я испугалась и переживала. Как я буду разговаривать, что надену, и как себя вести, что говорить. И расстроилась вообще. Но Дима сказал, что, если мне будет некомфортно, я в любой момент могу уйти. Позвонить Диме, он меня заберет откуда надо. Ну я перезвонила Илаю и… предложила взять в это новое пространство Лали тоже. Она же моя самая близкая подруга, как сестра почти. А раз Лали, значит, пойдет кто-то из ее братьев. Это я, конечно, классно придумала.
Нет, ну а что? После того, как мы были у Бабуси в гостях, и она перекрестила меня и поцеловала, и дала домашние булки с собой, и сказала Илаю, чтобы он меня берег, и главное, никому тогда не проговорилась, что я обнимала теленка, целовала его в лоб и плакала, когда узнала, что его никто не сожрет и теленок останется «за коровку». И после этого Илай вместе с Хэттером были у нас всего один раз, привезли Мистеру Гослину игру-рулетку с картинками, персики и ведро роз. Илай с тех пор больше не приезжал и не звонил. Так что…
Ну это здорово, конечно. Я теперь до воскресенья буду думать. И сочинять, что я скажу и как это все будет тупо и глупо. Ну и кроме всего… Мне не совсем понятно, как быть с Викой. Мы ведь с ней ну не то чтобы дружим, но по-хорошему приятельствуем. Как мне быть, если она тоже пойдет в это пространство, увидит меня в компании с Илаем? Что ей сказать? После своего дня рождения Вика не встречается с Илаем, но все равно ситуация какая-то щекотливая. А Полина выслушала и сказала: «Иди-иди. Илюша – умный интересный человек». Ну я и пошла. Сначала твердо решила перезвонить и отказаться. Да ну его к чертям собачьим. Я надела красную майку. А потом поменяла на синюю. И шорты. Но передумала – у меня ноги ужасно тощие. И надела джинсы. И совсем устала. Легла. Решила – все, не иду. Ну и пошла.
Это было так классно. Мы сидели в кафе, ели какие-то творожные тортики, называются почему-то по-английски, чизкейк. Я так удивилась, что Илай спросил: Лиза, а ты не знала, что это чизкейк? И я ответила, что нет. Конечно, я знала, что чизкейк – это творожный торт, но я не знала, что его у нас делают. Что он в моде. Вообще я многого не знала. А он сказал, ты – инопланетянка, Лиза, настоящая инопланетянка. И чувствовалось, что он говорит это с удовольствием. Ну, учитывая его ханг и космическую музыку, мой образ совпадает с его эстетикой. Это такое умное сказала не я, а шепнула Лали. Ну, спасибо за инопланетянку, я ему сказала, одноклассники считают, что меня разморозили через сто лет. Илай не спросил, а что же на самом деле было. Не спросил.
Илай и Дато играли с нами в игру – мы рисовали закорючку на бумаге, а эти архитекторы рисовали из нее картины. Соревновались азартно. Дато в основном рисовал сказочные замки, а Илай – космические пейзажи, кратеры, звездолеты, кометы. Ну понятно.
Когда принесли капучино, Илай рассказал, что в Норвегии студент имеет право потребовать заменить преподавателя, если он похож на куклу, которую студент боялся в детстве. И Дато сказал, что у него в детстве была случайная какая-то кукла, называлась Синьор Помидор из сказки «Чиполлино». Страшный пластмассовый зубастый пузатый монстр. Просто в детском саду с этой куклой никто не хотел играть. Играл только Дато. Дато его совсем не боялся, а даже дружил с ним, рассказывал ему новости, делился обидами своими, огорчениями. И теперь Дато вообще никаких преподавателей не боится. Кто может быть ужасней, чем Синьор Помидор?
Ну и о другом говорили, потом пошли на концерт какого-то барда. Я не помню ни его имени, ни песен, которые он пел. Я сидела рядом с Илаем, локти наши лежали на подлокотнике и касались. И я не знала, как положить локоть, чтобы не было так неловко. Вся сжалась и положила руки себе на колени. Илай посмотрел на меня, взял мою руку, уложил мой локоть на подлокотник и держал на моем локте свою ладонь. Долго. Горячая ладонь такая.