Тур Хейердал. Биография. Книга III. Человек и мифы

Тур не согласился с выводами археологов. Несмотря на печать, которую археологи считали несомненным доказательством, он по-прежнему думал о зиккуратах и мексиканских пирамидах. Он хотел попробовать кое-что другое. На Тенерифе много пещер, и специалистам было известно, что гуанчи использовали эти пещеры в качестве жилья. Туру удалось убедить испанскую группу исследовать одну из пещер, находившуюся неподалеку от района пирамид. Так они нашли, среди прочего, каменные инструменты, доказывавшие, что древние жители Тенерифе проживали в этих пещерах задолго до появления здесь европейцев. Тем не менее это не означало, что пирамиды построили гуанчи, как Тур склонялся толковать находки. Золотое правило археологии гласит, что артефакт, найденный в одном месте, нельзя использовать для датировки артефактов, найденных совсем в других местах. Эйстейн попытался объяснить это, но безуспешно[655].

Ссылаясь на изучение зоологии в Университете Осло, Хейердал часто называл себя биологом. Но археологом он не был, да он никогда и не утверждал этого. Он с таким же успехом мог бы рассуждать об отличительных особенностях археологии, утверждая, что является истиной, а что — ложью.

Хейердал был довольно начитан в специальной литературе, и он использовал знания по ряду других дисциплин в построении своих теорий. Он был серьезным приверженцем междисциплинарного подхода и первопроходцем в этой области, особенно в области исследований Тихого океана. Однако хотя он всегда старался привлечь к работе профессиональных археологов, тем не менее, он отличался недостаточным уважением к той исключительной роли археологии среди других дисциплин, когда речь идет об истории древних, дописьменных обществ. Тур с легкостью отвергал доказательную силу археологии, когда результаты оказывались не в его пользу, как это случилось на острове Пасхи и в Тукуме. Однако он не замедлил признать заслуги археологов, если это было в его интересах, как на Галапагосских островах.

На протяжении большей части своей карьеры Тура Хейердала обвиняли в некритичном отношении к источникам. Утверждая, что пирамиды в Гуимаре являются древними и не имея никаких эмпирических доказательств, он снова нарушил основные принципы научного метода. В то же время Тур Хейердал доказал, что интуиция и способность ставить новые вопросы или разворачивать старые могут быть так же полезны в охоте за знаниями, как и находка датируемого кусочка угля или каменного инструмента. Экспериментальная археология заставила его покинуть кабинет и отправиться в море на примитивном доисторическом плавсредстве. Таким образом, он внес свой вклад в расширение границ наших знаний, что также является важной частью всех научных исследований.

Хейердалу к тому же было что предъявить в этих пирамидах на Тенерифе. Например, как можно утверждать, что это груды камней, сложенные во время расчистки полей, когда раскопки показали, что внутри пирамиды наполнены песком, а не камнем? Стены пирамид были очень ровными, как будто при строительстве использовался шнур, а зачем нужна такая аккуратность при обычной расчистке поля от камней? На острове Ла Пальма к западу от Тенерифе на краю обрыва находилось напоминающее пирамид сооружение, которое, по мнению археологов, тоже было грудой камней, сложенных при расчистке поля. Но зачем складывать собранные при расчистке поля ненужные камни в горку, если их проще выкинуть с обрыва в море?

С помощью астрономов университета Хейердалу удалось установить, что пирамиды точно ориентированы на горное ущелье за ними, где солнце садилось во время летнего солнцестояния. И почему строители использовали астрономические расчет! для строительства пирамид, если они не применялись в религиозных или других обрядовых целях? Кроме того, на вершину пирамиды ведут ступени, с запада против восхода солнца на востоке, и зачем нужны такие ступени, если это сооружение — лишь склад лишних камней?

Эксперты призадумались. Они согласились, что эти сооружения созданы на основе какого-то плана. Эйстейн Кок Йохансен, который не хотел употреблять слово «пирамида», называл их «архитектоническими сооружениями»[656]. Однако эксперты никак не соглашались с тем, что эти сооружения были возведены в древние времена. Археологи из Музея «Кон-Тики» использовали печать, датированную 1834 годом, как решающий аргумент.

Эту находку Тур Хейердал предал молчанию. Он никогда не комментировал ее, ни в адрес Арне Скьогсвольда и Эйстейна Кока Йохансена[657], ни где-либо письменно.

Параллельно с раскопками Фред. Ульсен и его коллеги работали над планами строительства центра развлечений вокруг «Пирамид Чакона», как официально называли эти пирамиды. В этой работе принимали участие его дочь Кристина и дочь Тура Беттина. Они представляли себе своего рода мини-Диснейленд, который назывался бы «Мир "Кон-Тики"». Здесь археология в исследования могли бы идти рука об руку с развлечениями, что было идеально для загорелых туристов, которые после дня, проведенного на пляже, могли думать о том, чем бы еще себя занять