Тур Хейердал. Биография. Книга III. Человек и мифы

Имея Хейердала в качестве посредника, в этой работе приняли участие также два американских археолога. В духе настоящего наведения мостов ему удалось также добиться заключения соглашения о сотрудничестве между университетом в Гаване и Музеем Карнеги в Питтсбурге, а также между двумя нациями, жившими в непримиримой вражде[534]. Такое соглашение выступило и против американской блокады, которая в целом запрещала американцам посещать Кубу.

Эти археологические раскопки завершились созданием книги о доколумбовой культуре на Кубе, предисловие к которой написал Тур Хейердал.

Многочисленные поездки Тура Хейердала на Кубу не вызвали никаких разговоров ни в буржуазных, ни в коммунистических кругах. Однако некоторые, среди них и оба его сына, считали, что он, позволив использовать свое имя такому диктатору, как Фидель Кастро, повел себя как слегка выживший из ума романтик[535]. Эйнстейн Кок Йохансен считал его «удивительно наивным», когда он описывал «жестокое социалистическое правление Кастро как заботу о человеке»[536].

Официально Хейердал подчеркивал, что не является коммунистом. Но он верил в контакты через границы и считал, что «если мы будем правильно относиться к Кастро, то сможем достичь многого»[537]. Из переписки Хейердала следует, что он получал письма от людей, задававших вопросы о контактах с Кастро. В своих ответах Хейердал ничего не говорил о диктаторском характере режима. Но он постоянно дистанцировался от нападок на режим, особенно со стороны кубинцев, эмигрировавших в Америку.

«Сбежавшие приверженцы Батисты вызвают удивление своей лживой пропагандой», — писал он, разъясняя свою позицию Арнольду Якоби. — Теперь я могу судить об этом. И плохо, что мы получаем полностью извращенную картину событий»[538].

«Я езжу на Кубу или в Чили не с закрытыми глазами, я изучаю, наблюдаю и учусь», — писал он в письме к Берглиот[539].

И снова обращался к Якоби, подчеркивая, что на Кубе он общался не с бандитами: «Нужно стараться увидеть мир своими глазами, поскольку не только в науке нас водят за нос с помощью догм или сознательных сплетен»[540].

Приглашение знаменитого человека на Кубу явно было звеном в постоянной пропагандистской кампании режима с целью завоевания международного признания. Во время своих визитов Хейердал встречался с такими известными людьми, как Гарри Белафонте, Грегори Пек и режиссер Сидней Поллак. Мать Тереза также бывала там вместе с группой монахинь: они получили разрешение Кастро ухаживать за пациентами, которые хотели получить католический уход[541]. «Старики в больницах чувствуют утешение, когда их навещают монахини», — объяснял сей факт вцелом враждебно настроенный к религии Кастро удивленному Хейердалу[542].

Добрые друзья. Тур Хейердал часто посещал Кубу по личному приглашению Фиделя Кастро. Они были близкими друзьями и называли друг друга по имени

Там, где встречаются знаменитости, обычно много фотографируют. Тур охотно позировал с Кастро, одним из самых выдающихся долгожителей из числа коммунистических правителей. Он должен был понимать, что эти фотографии, возможно, используют в целях пропаганды режима, считали его сыновья. Однако, к их изумлению, Тур не соглашался с тем, что, в том числе, и ради этого его приглашали на Кубу.

Дочь Мариан, напротив, не видела никакой наивности в поездках отца на Кубу. Пока весь мир был против Кастро, его это вдохновляло, считала она. «Отец был человеком, любившим идти против течения. Он любил идти по следу, однако стремился взять с собой и то, что вырастало вдоль дороги. Его, прежде всего, интересовало то, что можно связать вместе»[543].

Тур Хейердал стремился сделать мир лучше, и, как мы видели, он состоял во многих организациях, преследовавших такую цель. Его усилия, в конце концов, были замечены, и его часто чествовали за вклад в укрепление понимания между народами. Примером тому может служить награждение его премией «Гражданин мира» от лица международной благотворительной организации со штаб-квартирой в США «Сивитан Интернешнел». По мнению организациии, он получил эту премию за свои «значительные заслуги перед человечеством».

Именно этот вклад Хейердал частично имел в виду когда ездил на Кубу. Разумеется, он хвалился общественным развитием страны и ездил туда для того, чтобы смотреть и учиться. Он также считал Кастро «добрым человеком, верящим в то, что делает»[544]. Однако кое о чем он все-таки предпочитал молчать. Ни в письмах, ни в разговорах искатель правды Хейердал никогда не упоминал о темных сторонах личности кубинского президента. Он не говорил о политических репрессиях, которые режим использовал как основу своей власти. Он не говорил об отсутствии свободы слова или о том, как Кастро расправлялся с диссидентами с помощью казней и длительного тюремного заключения. Но он и не мог этого делать, поскольку они с Кастро были друзьями. Кубинскую революцию следует хвалить, но не трогать.