Турбо Райдер (СИ)

Открыв окно, он понял, что запах - другой. Другой столь сильно, что это подвигло его выйти из дома, и припасть на колено, трогая землю рукой.

- Странно. Земля как земля. - когда живёшь один, то приобретаешь привычку говорить вслух самому с собой

Запах странный.

Потому что он был странный.

- Я где-то прочёл, что если чушь странные запахи - это признак рака мозга. Интересно, у меня рак мозга? Было бы... как-то. Рак мозга. Рак мозга. Рак мозга.

Это казалось более логичным, чем верить в то, что с землей действительно что-то не так. Всегда легче осознать, что не в порядке ты, а не всё вокруг. Поэтому он встал с колена, и посмотрел в небо. Раннее утро. Солнце ещё не припекает. Работа в огороде - всё тот же распорядок.

Зашёл в сарай, переоделся в спецовку, и вышел из него уже с лопатой, когда его окликнула соседка. Он поздоровался и спросил в чём дело.

- Как вы думаете, что такое с землёй? - пухлотелая и обрюзглая, за пятьдесят, лицо круглое, типичное славянское лицо. Карие глаза, узкие губы. Несколько золотых зубов. Она растёрла комок земли в руках и сжала его. Пыль проступила меж её пальцев. - Земля гниёт, вы чувствуете?! - сосёдка тряхнула головой и её обвисшие щёки дёрнулись. Это натолкнуло его на мысль о дёргающихся старческих грудях. Впрочем... земля...

И тут он понял. Точно. Именно этот запах. Гниль, гнилая плоть. Как можно было не узнать нечто, столь знакомое, что в своё время пришлось сжечь одежду?

- С чего вы взяли, что она гниёт?

- Не знаю! Но она гниёт! И лёгкая стала совсем! Видите? - она подкинула в воздух землю, что держала в руке. Та рассыпалась: несколько тяжёлых кусков упали сразу, но основная часть оказалась лёгкой, невесомой, она осела медленно и печально, словно пепел.

- Может вам кажется?

Соседка посмотрела оскорблённым взглядом, и ушла. Её ладони так и остались серыми. От земли. Разве земля серая?

Подул ветер. Зашумели деревья. Размеренный шелест успокаивал, навевал спокойствие, как шум крови в ушах. Он перехватил лопату и вышел к грядкам, по дороге пройдя до того самого места. Особенного места. Остановился - тут были густые кусты. Воткнул лопату в землю, приспустил штаны и помочился: обильно, но без удовольствия - по распорядку дня, выполняя некий ритуал.

- Я помню, я всё помню.

Затем снова взял лопату и теперь уже вышел к грядкам.

Мать и отец любили копаться в земле. Люди советской закалки, видевшие в собственной даче какой-то сорт свободы, возможность не чувствовать себя винтиками большого механизма. Покупаемая, меж тем, трудом на благо механизма другого.

- Ведь можно считать огород механизмом, так ведь? Ну... в какой-то мере. Маленькая экосистема. Растения. Животные. Жуки. Червяки. Чем это хуже СССР? А чем лучше. Если бы я знал.

В этом вся ирония одиночества: человек, который хочет быть один, рано или поздно понимает, что совсем один он быть всё-таки не может.

- В ход идёт всё, что угодно. Книги. Компьютерные игры. Чаты. Неумеренный онанизм. Разговоры с самим собой. Расположено в порядке снижения полезности.

И иначе - никак, иначе - никак. Впрочем, был ли выбор?

- С того момента, как я у...

Почтальонша прошла мимо, вопреки обыкновению не сунув газету в почтовый ящик. Странно. Она почти бежала. Может опаздывает куда? Человек махнул ей, удаляющейся, рукой и откинул особо большой пласт земли - тот улетел особенно далеко, рассыпавшись и осев серым туманом. А там, где пласт находился раньше, лежали мёртвые дождевые черви, столько, что хватило бы на целую горсть.

Он присел, чтобы посмотреть поближе: всё-таки глаза уже не те.

Да. Определённо. Черви и прочая живность, которую можно найти под землёй: все они мёртвые, влажные, недвижимые. Он взял несколько червей и поднёс поближе к лицу, чтобы лучше рассмотреть. Возникло желание съесть.

- Фу. В детстве я как-то съел червя. Они безвкусные. Повторять не хочу. - он выкинул их назад

Только сейчас он совершенно чётко осознал: это не рак мозга, что-то действительно не так. Только что же?

Куда уж тут копать. Он занёс лопату в сарай и зашёл домой.

Он долго пытался найти хоть что-нибудь в интернете или по телевизору. Но первый вскоре отключился. А второй транслировал лишь настроечную таблицу. Тогда человеку стало страшно. Он долго ходил по дому туда и сюда, в такт учащённому биению сердца, не решаясь выйти на улицу. Но когда выйти всё же пришлось, то он чувствовал себя, как пловец, собирающийся прыгать в воду с самой высокой в мире вышки.

Нужно было ехать. Куда ехать из посёлка? В город. Наверняка там расскажут в чём дело.

- В гараж. В гараж. Для такого дела...

Машина у человека была, но он так и не решился сесть в неё, хотя она стояла чистая, абсолютно чистая, почти новая, но... человек вышел назад из гаража и обернулся туда, в сторону кустов, в сторону значимого для него места. Почти пожалел о том, что не может сесть за руль и пошёл пешком в направлении железнодорожной платформы. Электрички ходят часто. Там явно должны быть люди.