Турецкие сказки

Наутро следующего дня шахзаде рассказывает своему отцу падишаху, все как было. Падишах призывает братьев и спрашивает, какое наложить на них наказание за все это, а они обращаются к своему младшему брату и умоляют, упрашивают простить им их вину.

— То, что вы мне сделали, я вам не сделаю! — говорит он и прощает им их проступки.

А отец отказывается от престола и сажает на свое место младшего сына.

До самой смерти проводят они свою жизнь в спокойствии.

Они достигли своих желаний, достигнуть бы и нам!

ДВА БРАТА

Было — не было, а в прежние времена, в решете ли, на дне казана, когда верблюд по одной акче[18] был, а вол в цене козы был, когда лев сторожем был, а я в утробе моей матери был… жили два брата.

И случилось когда-то, родители у братьев умерли, и они поделили между собой все, что после них осталось.

Известно, — один из братьев был младшим, другой — старшим; и вот младший-то был немного с придурью. На деньги, доставшиеся им от отца и матери, старший брат открыл лавку, а младший только и делал, что ел, пил да гулял.

В один из дней у младшего брата все деньги кончились, он приходит к старшему брату и говорит:

— Дай мне немного денег.

Тот дает ему пять — десять курушей[19]. Когда и эти деньги вышли, младший снова пришел к брату просить денег и так повадился ходить чуть не каждый день. Это начинает надоедать старшему, и, чтобы отделаться от брата, он решает уехать из города: закрывает лавку и, захватив с собой нужные вещи, идет к пристани. Там он садится на корабль.

Тем временем у младшего брата опять кончаются деньги. Он идет к старшему, глядь! — а лавка закрыта. Спрашивает того, другого соседа: ему сообщают, что брат уехал в Египет.

Тогда он идет к пристани, узнает, какой корабль отправляется в Египет, и со словами: «Уж я ли его не разыщу», поднимается на корабль и садится в сторонке. А старший брат, сев на корабль, тоже спрятался, подумав: «Еще, чего доброго, придет мой брат и меня увидит».

Корабль, подняв паруса, отправляется в путь. «Корабль отчалил», — думает старший брат и выходит из своего убежища. Увидел его младший брат и тут же выскочил к нему навстречу.

— A-а! Старшой! — приветствует он его.

«Опять я не сумел от него отделаться, — рассердился брат. — Ну, да что теперь поделаешь!»

Так едут они до самого Египта. Сойдя с корабля, братья бродят там довольно долго вместе, а потом старший, опять желая отделаться от младшего, говорит:

— Постой, братец! Я отыщу пару лошадей, и мы сейчас сядем и поедем. — С этими словами он убегает от брата.

А младший ждет-пождет — никого нет! Видя, что брат не возвращается, он пускается в путь один. «Ага, видно, братец убежал от меня», — догадывается он. Мало ли идет, долго ли идет, горами ли, долами идет, ровным ли местом, — шесть месяцев без перерыва идет — подходит однажды к горе и видит: сидят три человека и спорят.

— Что вы здесь делаете? — спрашивает он их, а они отвечают:

— Нас трое братьев. Отец наш умер и оставил после себя шапку, плетку да коврик. Если кто наденет шапку — станет невидимым, а если кто сядет на коврик и хлестнет его плеткой — поедет, куда пожелает. Вот мы тут и спорим, что кому взять.

— Принесите-ка мне кусок дерева, я сделаю стрелу и выпущу ее; кто стрелу принесет, тому все и отдам.

Братья приносят кусок дерева; молодец рубит, режет, строгает, делает стрелу, затем со всей силой, что была в руке, пускает, и трое братьев кидаются за нею.

Пусть они так бегут, а молодец надевает на голову шапку и садится на коврик. Только хлестнул его плеткой, коврик говорит:

— Приказывай!

— Вези меня туда, где находится мой ага-бей![20] — И тут же, глядь! — оказывается в другой стране.

Гуляет он там, гуляет и вдруг слышит, какой-то человек кричит:

— Не прознает ли кто о том, где пропадает по ночам дочь падишаха? Если узнает, то падишах отдаст ее ему в жены, а не узнает — снесет голову.

Молодец заявляет:

— Я о том разведаю!

И его тут же ведут к падишаху.

Под вечер падишах велит уложить молодца в комнате дочери. К ночи приходит девушка и ложится в свою постель. А парень не спит, наблюдает за ней. Проходит час, другой, девушка встает, подходит к нему и втыкает в подошву иглу. Молодец не подает голоса.

— Эге! Заснул! — радуется она, берет в руки подсвечник, открывает дверь и выходит из комнаты.

Парень бросается вслед за ней, выбегает за дверь и видит: араб, на голове у него золотой поднос, а девушка уже сидит на том подносе. Парень тотчас же надевает на голову волшебную шапку — зачем, мол, пешком идти! — подпрыгивает и тоже садится на поднос. Поднос затрясся, а араб сердится:

— Помилуйте, госпожа, что вы там делаете? Так можно упасть!

— Я даже не пошевельнулась, лала[21]. Как села, так и сижу. Араб идет-идет и чувствует большую тяжесть на голове.

— Госпожа, что с вами сегодня делается? Вы мне кажетесь очень тяжелой, я шею себе сломаю.

— Да что ты, дорогой мой лала! Какая я каждый вечер, такая и сегодня. (У молодца-то на голове шапка, и потому она его не видит.)