Турецкий дебют

– Именно так. Точнее, не совсем так. Собственно говоря, кольца – это резонаторы дара, но для их работы действительно требуются аккумуляторы. Кстати, все кольца абсолютно одинаковы, Кира, что твоё, что отцовское, что дедовское-прадедовское. Просто в их кольцах аккумуляторы помощнее, и сила резонанса, соответственно больше. Обыкновенная физика. Если снабдить твоё кольцо соответствующей батарейкой, то она увеличит мощь кольца. Но в прежние времена кольца использовали, как временный усилитель. Дар всегда использовался напрямую, без их участия.

– Не-е-ет, Рысь, это абсолютная чушь. Не может такого быть.

– Разве? Повторюсь – дар передаётся генетически, а кольца лишь временно его усиливают. Ведь и среди простолюдинов есть немало людей с даром, но колец у них нет. К примеру – я. Или та же Таисия. У неё, кстати, дар гипноза. Да не дёргайся ты так, – рассмеялся Рысь, заметив, как я вздрогнул, – Её дар не настолько силён, чтобы приказать тебе выпрыгнуть в окно, но для своих нужд ей хватает и такого.

Повисла тишина. Ошеломлённый полученной информацией, я потянулся к стакану и опрокинул в себя, налитый в него коньяк.

– Вот как знал, что выпивка тебе понадобится, – усмехнулся Рысь и продолжил, – Империя не только делает вид, что таких людей нет, но и жестоко пресекает всю информацию о них ещё на уровне слухов. А на самом деле их потихоньку отлавливают и… Сначала дознание, затем эксперименты с зафиксированным на столе телом, и в конце – смерть и забвение. Занимается этим Имперская Служба охраны, во главе с нашим хорошим знакомым, графом Суторминым. И место выбрано удачное – Шлиссельбургская крепость.

– Я уже понял, куда ты клонишь. Но при чём тут мой род?

– Потерпи, скоро дойдём и до твоего рода. Знаешь сколько людей за последние триста лет произвели в дворяне?

Мне пришлось наморщить лоб, но я так и не смог вспомнить ни одного более-менее нового рода. В итоге я пожал плечами, раскинув ладони в стороны.

– Правильно, ни одного. Всех аристо давно приучили полагаться только на кольца. В Империи не осталось заготовок под новое дворянство, ему просто неоткуда взяться.

– Подожди… А зачем тогда, как ты выразился, "заготовку" убивать?

– А-а-а, смотрю тебя зацепило? – расплылся в улыбке Рысь, – Да потому, что Империи не нужны случайные люди с даром. Ей требуются, заслужившие доверие болванчики, которые будут выполнять любые приказы не задумываясь. Поэтому и пытаются выделить гены того или иного дара из подопытного, чтобы можно было выращивать безропотных слуг. Типа Варяга или Красницкого.

– Всё равно не понимаю зачем убивать. Ведь генный материал можно спокойно собрать даже без причинения боли.

– Одних генов мало, Кира, важно знать, как управляется дар. А он, прикинь, оказывается управляется мозгом, а не жопой, – Рысь иронично скривился, – Вот тут-то и начинаются эксперименты, после которых далеко не все выживают.

– И как успехи? – меня передёрнуло.

– А никак. И тогда вспомнили про учителей дара. Не напрягай память, о них в учебниках истории не пишут. Это были люди, способные раскрывать дар у других и помогать им прокачивать свои способности. Почти пятьсот лет назад, после покушения на Императора Павла, было решено ослабить зарвавшееся дворянство, а заодно взять под контроль всех одарённых в Империи. Поначалу началась скрытая травля, а потом и отрытая охота на учителей. Их тупо убивали, пока не уничтожили всех.

– Ты учитель? – озвучил я, внезапно пришедшую в голову мысль.

Рысь подавился, а секунду спустя разразился беззвучным смехом, прижав салфетку ко рту.

– Нет, мон ами. Я одна из жертв экспериментов, сумевшая вырваться из долбанного Шлиссельбурга.

Я задумчиво кивнул собственным мыслям. Ну да, человека с такими способностями, как у Рыси, удержать взаперти было попросту невозможно.

– Но есть один неприятный для меня момент, Кирилл. Я умру намного раньше своих сверстников. Метаболизм при использовании моего дара зашкаливает за все разумные пределы.

– Но ведь ты… так молодо выглядишь?

– Тоже следствие метаболизма. И если ты, к примеру, сможешь преспокойно прожить лет сто-сто двадцать, то я умру в сорок, максимум в сорок пять.

Мы снова замолчали. Я прикидывал в уме и так, и так, но получалось, что всё сказанное Рысью, никак не противоречило общепринятым знаниям о кольцах.

– А мой род? – я решился напомнить собеседнику об обещании рассказа.

– Петра Хасановича хорошо помнишь?

– Деда? Конечно помню. Он умер, когда мне уже шестнадцать было.

– А прадед как умер?

– Его, естественно, не застал, но дед говорил, что тот погиб при невыясненных обстоятельствах.

– Ну, а я могу тебе сказать, что Хасана Омеровича Турчанинова убили. Как и твоего прапрадеда – Омера Мехметоглу. И оба они были учителями дара.

***

Наглое солнце ломилось в распахнутое настежь окно. Очередное утро. Я уже начал тихо ненавидеть это время суток.

– Подъём, Женя, сегодня нас ждут великие дела, – Рысь был чисто выбрит, нагло свеж и подозрительно лучился хорошим настроением.

Продрав глаза, я сел на кровати.

– Сколько времени?

– Уже пять утра. Давай одевайся, ты переезжаешь.