Турецкий марш

Хозяином его был старый моряк, постоянно дымивший трубкой. С нами он почти не общался, но кормил нас по английским стандартам довольно неплохо. А вечером двадцать пятого за нами пришла лодка, на которой мы пересекли Темзу и попали на борт «Зеленого попугая», небольшого, но, как оказалось, ладного и быстроходного кораблика.

Что на нем был за груз, не знаю, но ушли мы на рассвете. Я запомнил момент, когда мы отошли чуть дальше, – лондонский смог сменился вдруг ярким солнцем, а сама британская столица и ее пригороды казались покрытыми густой шапкой тумана, серого, с каким-то оранжевым оттенком.

Следующие полтора дня мы провели в море. Бедную Катриону немного укачало, но мне путь в ее каюту был заказан, чтобы не порочить честное имя девушки. Я настоял на том, чтобы ей приносили подносы с едой, от которой она, впрочем, каждый раз отказывалась. А вот чай она пила с большим удовольствием.

И вот, наконец, вечером второго дня капитан сообщил мне, чтобы мы собирались, хоть мы и были еще не в порту, а у какого-то берега. Вскоре за нами пришла шлюпка, доставившая нас и наш багаж в небольшую прибрежную деревушку, прямо к аккуратному кирпичному домику. И только теперь один из наших провожатых обратился ко мне по-русски:

– Федя, привет! Меня зовут Александр.

– Здравствуй! А куда мы теперь направляемся?

– В Амстердам. А через пару дней – дальше в Копенгаген и на родину.

– А зачем мне в Амстердам?

– Увидишь.

На следующее утро мы переоделись (не подумайте, мы с Катрионой все это время ночевали в разных комнатах, да и вели себя весьма целомудренно) и стали похожи на двух богатых английских путешественников: вся наша одежда, а также некоторые другие вещи, оказалась в наших сундуках. Я опять надел свой честерфильд, на голову нахлобучил найденную там же шляпу, и мы отправились в крытом возке с мягкими сиденьями в столицу Нидерландов[96], где и поселились в знаменитом отеле «Дулен». А на следующий день, по совету Александра, я и зашел в банк Ротшильда.

Поужинали мы в том самом «Хаасье Клаас» – может, для Голландии это и вершина кулинарного искусства, но в Питере двадцать первого века практически любая забегаловка будет всяко получше, – после чего вернулись в отель и разбрелись по своим номерам.

А с утра в мою дверь постучали. К своему изумлению, я увидел барона Майера Амшеля Ротшильда собственной персоной. В руках у него был портфель, а за спиной барона маячил некто весьма нехилых пропорций с кожаной сумкой в руках. Впрочем, он внес сумку, поставил ее у стены и тихо удалился, после чего Майер, пожав мне руку, сказал:

– Не бойтесь, это мой здешний… гм, скажем, спутник. Он нам не помешает. Сэр Теодор, я, конечно, был несколько удивлен вашим внезапным отъездом из Лондона…

– Видите ли, барон… Меня сначала захватили, а когда я убежал, то понял, что мне почему-то не хочется снова возвращаться в тюрьму.

– Именно так, сэр Теодор, я вас вполне понимаю. Поэтому вы и прихватили свою банковскую книжку. Можете не краснеть, я согласен, что, когда вас препроводили в Тауэр, то это оказалось не самым лучшим решением со стороны ее величества.

– Но я…

– Итак, во-первых, вот заказанные вами деньги, – и он показал на сумку. – Можете пересчитать. Частично золотом, частично серебром. Доллары – тридцать «двойных орлов», тридцать семь «орлов», тридцать испанских долларов[97]. Гульдены – девятнадцать золотых монет по десять гульденов, десять серебряных по гульдену.

– Спасибо, барон, я вам верю на слово.

– Вы чуть ли не первый, кто сказал мне об этом. Но, поверьте, не в моих интересах вас обманывать, тем более из-за таких пустяков. Далее. Вам не кажется, что мы так и не закончили наш… разговор? Я, конечно, не настаиваю, но наши договоренности остаются в силе, по крайней мере с нашей стороны.

– А как вы меня нашли?

– Вас видели в порту, но вы не сели на единственный корабль, уходивший в Америку. Далее, нам сообщили, что двух человек – мужчину и женщину – доставили на судно контрабандиста, уходящее в Голландию. Я и подумал, что вы сначала захотите взять причитающиеся вам деньги. И, как я и подозревал, в долларах. Кстати, в сумке есть и письмо к главе Манхеттенской компании с просьбой брать с вас комиссию не десять процентов, а пять.

– Благодарю вас, барон…

– Но все-таки давайте закончим наш тогдашний разговор – и сумма на вашем счету достигнет той цифры, о которой мы говорили.

– Но я должен встретиться на завтраке…

– С мисс Мак-Грегор? Я могу попросить майнхеера Голдевайка – так зовут моего спутника – передать ей записку о том, что вы будете заняты до полудня. Тем более что сейчас должны прийти люди от Бонебаккера. Кстати, бояться вам нечего: те, кто вас охраняет в этой гостинице, равно как и те, кто прогуливается по улице перед ней, вас в обиду не дадут.

Я подозревал, что Александр позаботился о нашей безопасности, но, как видим, Ротшильд – или его человек – наших ребят срисовал. Ну что ж, тогда пора переходить к делу…