Турист поневоле [СИ]

- Ага, так она меня и пустит в свою каморку. Туда без допуска посторонним вход запрещен! Да и не знаю я как эти копии делать.

- Да там сложного ничего нет, - пробурчал Николай. – Черт, ведь точно скопирует себе на всякий случай, потом замахаешься объяснять, что это такое… как-то я об этом не подумал.

- Тебе это как срочно нужно?

– Прямо сейчас. А «Лолиту» я тебе на комп скачаю, с него прочитаешь.

- Все никак не могу привыкнуть, - подключилась к разговору Вера. – Как у вас все просто и доступно. Мы тут шифруемся, достаем, копируем под страхом расстрела, а у вас – скачаю, почитаешь…

- Да фигня эта ваша Лолита! Язык, конечно, у Набокова изысканный, да, собственно, и все. Извращенец дрочит на малолетку, и в конце концов трахает и на зону отъезжает. Никогда не мог понять, чего с этим говном так все носятся. Ну, поначалу, это был скандал, а сейчас-то уж всего так наелись…

- Это вы там у себя наелись! – в один голос воскликнули обе женщины, посмотрели друг на дружку и прыснули смехом.

- Ну, вы и извращенки, товарищи комсомолки! - рассмеялся вместе с женщинами Николай, но сразу посерьезнел. – Давайте, все-таки по делу. Таня, смотри, как скопируешь, один экземпляр отнеси Петру на работу, тебя же его ребята знают? – Татьяна кивнула. - Положи там куда-нибудь подальше: в стол в дальний ящик или в какую-нибудь стопку документов в середину воткни. По телефону ему ничего не сообщая, только в личной беседе, когда приедет. Другой экземпляр пошли по почте заказным письмом с уведомлением мне на БАМ.

– Что за конспирация? – удивилась Татьяна. – Там разве что-то запрещенное?

- Действительно, - поддержала подругу Вера. – Что за тайны мадридского двора, а главное, зачем? Пусть просто дома куда-нибудь спрячет.

– Да, уж, непосредственные вы мои… Вы хоть представляете цену этих листочков бумаги? Эта тетрадочка стоит миллиарды долларов! Я не шучу – миллиарды! Тань, что-то я после кофе жрать еще сильнее захотел. У этого Ильи Борисовича только что прогорклыми баснями накормили.

– Макароны с жареной колбасой пойдут?

Макароны с колбасой, конечно, пошли... как вполне годная закуска к остаткам французского коньяка. Когда допили, заметили, что уже одиннадцать. Решили никуда не ехать и остаться на Ордынке.

Ответственная Татьяна на кухне – Вася уже спал – села переписывать сочинение Николая, а у влюбленных продолжилось дело молодое.

* * *

Наутро разъезжались: Татьяна с Васей на работу через детский сад; Вера – домой, собираться в поездку; Николай на вокзал, купить билеты на поезд. Но прежде он решил поменять оставшиеся доллары, чтобы побольше рублей оставить родителям, хотя он пока не придумал, как это сделает.

Позвонил Эдику, который в это время еще спал.

– Hello, Edward, it’s your friend Nick, [2] – напомнил он свой розыгрыш. – Разбудил? Замечу тебе, что деловые люди должны вставать рано!

– Николай, это вы?

– Я.

– Снова по делу?

– Конечно, не могу же я беспокоить занятого бизнесмена попусту!

– Николай, я же просил вас… Сколько килограммов макулатуры сдаете?

– Сегодня пятнадцать килограммов, хочу талон на Мориса Дрюона, - решил пошутить Николай.

– Какой талон? – валютчик был в недоумении, почувствовав это, Николай не перестал над ним подтрунивать.

– Эдик, ты забыл, что за сданную макулатуру дают талоны на дефицитные книги? Говорят, сейчас на талоны можно получить «Проклятых королей» Дрюона…

– Так вы, что, действительно макулатуру сдаете?

– Бог ты мой, Эдик, да я же шучу! Нашу макулатуру сдаю, нашу.

– Ааа, ну да… что-то я никак не проснусь. Так сколько сдаете?

- Пятнадцать кило.

- О! Это много, боюсь, сам не потяну. Нужно сделать один звонок. Наберите меня минут через пятнадцать.

– ОК.

Через 15 минут Николай перезвонил.

– Это снова я. Что скажешь?

– Сам я так много принять не смогу, но договорился с коллегой, он готов и больше принять, если надо. Живет, недалеко от вас, на Большой Ордынке. Запишите адрес. Через час сможете подойти?

– Я и раньше смогу. Почему через час?

– Мне же с Кузьминок еще доехать нужно.

Сталинский дом был отделен от оживленной улицы крошечным сквером и корпусом поликлиники, бывшим когда-то частью Марфо-Мариинской обители. Николай дожидался Эдика на лавочке в сквере. Когда Эдик появился, Николай обратил внимание на то, что тот был не в себе: глаза бегают, руки и губы трясутся. «На наркоте, что ли? Впрочем, каждый сам кузнец своего несчастья…» – подумал Николай, и только когда дверь, в которую они позвонили, начала открываться, до него дошло, что он никогда не говорил Эдику, где живет.

***

Эдик действительно не знал, где обитает его удачно подвернувшийся клиент. Просто, дело было так.

После предыдущего выгодного обмена долларов Эдик довольный жизнью проводил Николая. Дождался, когда его источник валюты погрузит дорого упакованное тело в такси и уедет. После этого он вышел из дому и двинул в сторону метро. Эдик направлялся к знакомому оптовику, у которого регулярно затаривался шмотками на продажу, причем за доллары, которые у Эдика появились, закупки оказались весьма выгодными.

Недалеко от входа в метро со стороны универмага «Будапешт» Эдика окликнула девушка.