Турнир

— Больше я тебе ничего не скажу. Можешь убить меня прямо сейчас, но сначала пусть твой огонь попробует на вкус мой лёд...

Он выдохнул мне в лицо поток холодного воздуха вместе с паром и ледяными осколками. Те оцарапали мою кожу и метнулись в небо.

А потом свет вокруг погас, и полигон погрузился в ночь.

— Зажгите факелы! — выкрикнула Акулина. — Быстрее! Киджо должен видеть живой огонь!

Я поднял голову и огляделся: ни один факел не горел, железные столбы покрылись льдом до самого верха.

Видимо, ниуд посчитал, что убрав огонь в факелах, он хоть немного лишит меня силы. Он ведь не знал, что живое пламя помогало мне сдерживать тёмную сущность Охотника.

Не убирая клинка от шеи ниуда, я снова опустил голову и прошептал ему уже на русском:

— А вот это ты зря.

Он засмеялся мне в лицо.

— Новенькое... беленькое...

Это всё, что он успел произнести.

Набравший силу Монстр вырвался на свободу и за секунду поглотил моё сознание. Я лишь увидел, как он отбрасывает меч в сторону, и его когтистые руки обхватывают голову ниуда, а потом проворачивают её, ломая позвонки.

Ниуд дёрнулся в агонии, его синяя броня раскололась и отвалилась, оголяя волосатое тело в кожаных одеждах.

На этом Монстр не успокоился. Он снова ухватил уже мёртвого ниуда за голову и оторвал её в два мощных рывка. Кровь брызнула Монстру прямо в морду.

Он облизал губы, смакуя на языке сладкий вкус чужой смерти, затем поднялся во весь свой немалый рост, держа голову поверженного врага за волосы, и оглядел тех, кто на него сейчас смотрел.

Они попятились.

Все, кроме одного человека. Однорукий маг не испугался.

Он не торопясь пошёл вперёд, на ходу превращаясь в Витязя Белого Ордена. Его меч вспыхнул светом, по броне затрещали молнии, а на шлеме заблестели золотистые крылья Бога Бартла.

— Верни свой свет, ученик! — громогласно сказал он. — Иначе мне придётся убить тебя!

Голосу мага вторил голос его божественного покровителя — Бога Бури и Правосудия.

Монстр отшвырнул голову ниуда, облизал окровавленную ладонь и пошёл Витязю навстречу.

Увлёкшись убийством и утонув в пьянящем аромате крови, он не сразу заметил, что следом за одноруким Витязем идёт кто-то ещё... кто-то совсем небольшого роста, хрупкий и беззащитный.

Нюх подсказывал, что это кто-то невероятно желанный. Даже аромат крови не сравнился бы с тем, как пахла та, что пришла к нему сама. Весь мир моментально сузился до одной точки.

Витязь шагнул в сторону, освобождая путь незнакомке.

Она была безоружна и держала в руке лишь горящую свечу. Её глаза, такие глубокие, смотрели на Монстра и отражали жёлтые блики огня.

— Смотри на мой свет, — прошептала она. — Он поможет тебе. Ты справишься, я знаю.

Она говорила с ним и не боялась. Ему показалось даже, что она... любит его?..

Один мощный рывок — и он уже был около неё. Навис над ней горой, тяжело выдохнув. Их разделяла только свеча и её робкий огонь, а ведь Монстр мог бы всего лишь слегка ударить, и была бы ещё одна жертва... а потом остальные.

Все, кто здесь есть.

— Смотри на мой свет, — опять прошептали ему. — Смотри на мой свет или убей меня.

Монстр не смотрел на огонь, он смотрел только на неё. Его желания и инстинкты смешались, сменяя друг друга, он замер на границе собственных противоречий.

Свеча в руке поднялась выше.

— Смотри на мой свет или убей меня.

Она медленно протянула руку и взяла его когтистую ладонь, измазанную в крови.

— Смотри на мой свет или убей меня.

Монстр опустил глаза и посмотрел на слабый огонь свечи, а потом крепче сжал её руку. Возможно, ей было больно, но она не подала виду.

Внезапно угол обзора стал меняться, свеча приближалась, татуировки исчезали с руки, которую всё ещё сжимала девушка...

...Я поднял глаза и увидел перед собой лицо Джанко.

В её глазах стояли слёзы. Коротким выдохом она погасила свечу между нами, выронила её и бросилась мне на шею.

— Всемогущие боги, я думала, ты уже не вернёшься... никогда больше не вернёшься ко мне.

Я крепко обнял её.

Мне хотелось сказать что-то вроде «Спасибо. Ты меня спасла», или «Надеюсь, ты больше не увидишь меня таким уродом», или «Как ты здесь оказалась?», но я молчал и просто обнимал её.

Пальцы Джанко холодили мою голую спину. Девушка прижималась мокрой щекой к моему плечу и шептала:

— Пожалуйста, не делай так больше. Никогда так не делай. А если бы Акулина не прислала за мной верхолёт? Неужели, ты бы всех убил, а не только ниуда?

Значит, вот оно что.

Акула вызвала Джанко. Это и были те самые «меры предосторожности», о которых говорил Галей. Только с чего он решил, что именно Джанко сможет меня остановить?

Я ещё крепче обнял её, приподнимая от земли.

— Кирилл, поставь меня на место... — смутилась она, сдерживая улыбку сквозь слёзы. — На нас же смотрят!

Да, сейчас на нас смотрели с десяток глаз, но мне было наплевать.

А вот кое-кому нашлось до всего дело.

— Если что, у тебя штаны обгорели, — послышался глухой голос Акулины. — Обычно Охотники себя не сжигают, поэтому ткань не предусматривает...