Турнир четырех стихий

Роланд надел маску инкогнито, его можно было опознать только по небольшому значку, прикрепленному к костюму. Он был совсем недалеко от Фанни, и оживленно с кем-то общался. Неожиданно он развернулся и направился в ее сторону, он подходил все ближе и ближе. Надежда на то, что он резко изменит курс, не оправдалась. Роланд остановился возле нее и, протянув руку, сказал:

– Потанцуем?

– Эм, ну не знаю, – продемонстрировала верх красноречия Фанни. Она и опомниться не успела, как Роланд притянул ее к себе и они стали танцевать.

– Как настроение, Фанни? – вежливо поинтересовался он.

Она растерялась, и пока пыталась вспомнить нейтральные фразы, которые стоит говорить в таких случаях, Роланд рассмеялся и сказал:

– Не переживай, мы можем поговорить неформально. Я знаю о том, что сегодня произошло. Поэтому и интересуюсь.

– А что сегодня произошло? – спросила Фанни. Говорить на эту тему ей не хотелось, поэтому она решила притвориться, что ничего не знает.

– Ты узнала небольшой секрет Оливера, – ответил Роланд. – Поэтому и спрашиваю. В конце концов, я был капитаном. Привычку беспокоиться о членах своей команды не так легко перебороть.

Фанни нахмурилась.

– Конечно, ты можешь думать, что Оливер уже не является одним из нас, – продолжил Роланд вежливым тоном.

Фанни нахмурилась еще больше, потому что именно об этом она сейчас и думала.

– Но соревнование – это их с Картером дело, – сказал Роланд. – Здоровый дух соперничества отлично помогает в развитии.

– А он был здоровый? – спросила Фанни.

– Конечно, нет, – рассмеялся Роланд. – Это была борьба не на жизнь, а на смерть, но без нее они бы не смогли так многого достичь. Но повторяю, к нам их борьба не имела никакого отношения.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Фанни.

– Только то, что у Оливера был выбор: либо оставить все это позади, либо продолжить, – ответил Роланд. – Но я всегда знал, что он не будет сидеть в своем поместье, когда здесь происходит так много интересного.

– Это очень на него похоже, – буркнула Фанни.

– Да таков наш Оливер, – рассмеялся Роланд, и ей очень не понравилось слово «наш».

– Но все дело в том, что играя сейчас, он не сможет избавиться от своего прошлого, – продолжил Роланд. – Знаешь, все мы шестеро, связанны обязательствами, которые должны исполнять. Это касается и Оливера.

– А сам он об этом знает? – спросила Фанни.

– Нет, конечно, – Роланд благодушно рассмеялся. – Но когда это он задумывался о чем-то дольше, чем на пять минут!? Конечно, он считал, что вся эта история в прошлом и можно не переживать, но дело вот в чем, – Роланд сделал паузу, и его голос сразу посерьезнел. – Нельзя стать бывшим членом Великой пятерки.

От этого тона по коже Фанни прошли мурашки.

– Но Великая пятерка распалась, – сказала она, стараясь придать своему голосу уверенность.

– Правда? – голос Роланда стал снова мягким и добродушным. – Все дело в том, что это не совсем так и Оливеру это должно было быть прекрасно известно.

Фанни снова нахмурилась.

– Конечно, ты можешь мне не верить, и это правильно, – сказал Роланд. – Ты можешь думать, что я желаю вашего поражения и поэтому хочу вас поссорить прямо перед игрой. Это очень правильные мысли. Тебе не стоит доверять моим словам.

Фанни ощутила смятение. Именно об этом она сейчас и думала. Она не понимала Роланда. Он шутил или был серьезен? Говорил правду или обманывал? Под маской не было видно его лица. Она полностью запуталась.

– Значит, ты меня обманываешь? – решила прямо спросить Фанни.

– Это тебе решать, разве, нет? – беспечно ответил Роланд.

Несмотря на то, что он общался с ней вежливо и добродушно, он ее не на шутку взбесил.

– О, кстати, – неожиданно сказал Роланд. – Не хочешь поработать на меня? Информация сейчас очень дорого стоит. Ты поможешь мне, я тебе, оплата достойная.

Фанни неожиданно захотелось его стукнуть. Жаль, что она на балу и если она это сделает, ее сразу дисквалифицируют. Может он ее специально провоцирует, чтобы она допустила ошибку и не играла завтра? И что самое ужасное, он общался с ней очень вежливо, если она поддастся эмоциям, то даже не сможет никому толком объяснить, почему Роланд ее так взбесил.

– Не надо так хмуриться, – сказал Роланд. – Я вижу, что ты не заинтересована. Мне бы не хотелось, чтобы ты предала Оливера. Предательство – это очень печально, – закончил он с грустными нотками в голосе.

Этот человек действительно был действительно очень странным, его голос, интонации, манера речи менялись поразительно быстро. Роланд был хорошим актером и психологом одновременно, и это пугало. Если он хотел ее запутать и выбить почву из-под ног, у него это очень хорошо получилось.

– Я не думаю, что ты так считаешь на самом деле, – в итоге сказала Фанни.

– Все дело в том, милая Фанни, никто не знает, что я думаю на самом деле, – ответил Роланд. – Спроси у Оливера. Он знает. Хотя…. – Роланд сделал вид, что задумался. – Лучше не спрашивай, потому что он не сможет ответить.

– Короче, что тебе от меня надо? – резко спросила Фанни. Запас ее терпения закончился. Ей надоели эти игры в кошки мышки. Видимо, не быть ей светской леди, никогда.