Турнир четырех стихий

Частично это произошло. Фанни и Родерик поговорили, но общались уже не так, как раньше. Внешне все было вроде бы нормально, но Лея, которая почти все время наблюдала за людьми из тени, а поэтому понимала их лучше других, знала, что за этой показной веселостью и добродушием скрывается большая проблема и если ее не решить, она повлечет за собой много других. Лея подумала, и приняла единственно возможное в этой ситуации решение – подошла к дубу, сорвала с него четыре листа и подбросила их своим друзьям. Так они часто делали в детстве, оповещая о ночном собрании в лесу.

Это была тайна, которая объединяла их. Было что-то волнующее, запретное в том, чтобы встать ночью, босыми ногами ступать по полу, невзирая на холод и сквозняки, и передвигаться тихо-тихо, минуя скрипучие половицы, слыша, как быстро бьется собственное сердце. А потом, как только, оказываешься за дверью, одним ловким, быстрым движением, надеть обувь и стремглав помчаться в лес, и успокоиться лишь тогда, когда ночная тьма скроет тебя от всего мира.

Они все вместе собирались на поляне, ее заливал лунный свет, отчего трава казалась серебряной, словно сотканной из тумана.

Говорили они тихо, будто боясь разрушить царившую здесь атмосферу спокойствия и таинственности. В этом месте Лея и Рина рассказали историю своего детства, тут делились своими тайнами, мечтами и надеждами, здесь Родерик впервые применил магию и показывал девушкам фокусы, вернее так они это называли, в его понимании это были серьезные магические манипуляции. Здесь царили совсем другие законы, нельзя было показаться наивным, глупым или смешным.

Они выросли, а традиция осталась. Несмотря на то, что можно было беспрепятственно покидать Академию ночью, не боясь гнева магистра Астериуса, они все равно босыми ногами ступали по полу, стараясь не ступить на скрипучую половицу, а сердце билось часто-часто.

Так случилось и в этот день. Оказавшись на залитой лунным светом поляне, Лея посмотрела на своих друзей, увидев их серьезные, сосредоточенные лица, она поняла, что собрала их сегодня не зря.

– Родерик, – обратилась к нему Лея. – Ты ничего не хочешь нам рассказать?

– Вы и так уже все знаете, – холодно ответил он. – Не хочу повторяться.

– Ты же сам знаешь, что факты – это еще не все, – ответила Лея. – Их можно интерпретировать как угодно, я хочу услышать твою версию.

Родерик нахмурился, посмотрел на звездное небо, а потом тихо проговорил.

– Ты же сама знаешь, начиная разматывать нить прошлого, уже нельзя остановиться.

– Тем не менее, я прошу тебя об этом, – сказала Лея. Она редко говорила так прямо и открыто, но когда это делала, ей было сложно отказать.

– Легко жить и принимать решения, когда тебя не держать ни воспоминания, ни раны, – сказал Родерик после паузы. – У меня они есть, я не отрицаю.

Он внимательно посмотрел на их лица, которые при лунной свете приобрели голубоватое свечение.

– В детстве, мне, одинокому и лишённому надежды, было темно и холодно, – продолжил Родерик. – Я ничего не делал и просто смотрел, как тьма сгущается. Мне потребовалось много смелости, чтобы пустить в него свет, но сделать это в одиночку я не мог, мне нужны были друзья. Мне не страшно двигаться дальше, зная, что вы рядом. Мне страшно идти вперед, зная, что кто-то из вас отпустит мою руку.

– Ведь это нормально, ухватиться на чью-то руку, если тебе ее протянули, – тихо сказал Фанни.

– Нормально, – подтвердил Родерик.

– И ты всегда делал это для меня, – сказала Фанни.

Родерик ничего не ответил.

– Но я… – она осеклась. – Я так к этому привыкла, что не думала, что моя поддержка что-то значит для тебя. Это, наверное, было очень глупо, да?

– Нет, – ответила за него Лея. – Родерик делал все для того, чтобы мы так думали, правда? Знаешь, я всегда полагалась на тебя, и стала сильной только благодаря тебе. Я тоже ничего не боюсь, когда знаю, что ты рядом. Но знаешь, чего я больше всего боялась в детстве?

– Сестер Райд? – предположил Родерик.

– Нет, – покачав головой, сказала Лея. – То, что ты однажды скажешь, что ты мне больше не друг.

– И я, – сразу подтвердила Фанни. – Особенно, когда Родерик злился, я думала, он однажды скажет что-то вроде: «Не хочу больше возиться с такими тупицами, как вы», и пойдет, найдет себе нормальных друзей, которым не нужно объяснять все по десять раз.

– Я тоже об этом думала, – призналась Лея.

– И я, – тихо сказала Рина.

Родерик в замешательстве посмотрел на них.

– Иногда ты бываешь похож на тирана, это правда, – сказала Фанни, и, подумав, добавила. – И порой мне хочется немного больше свободы. Почувствовать себя нормальной девушкой, которую занимают такие вещи, как украшения, какой цвет платья ей больше подходит и какие новые сладости появятся на выходных в кондитерской. Только поэтому я поступила так, как поступила.

Родерик посмотрел на нее серьезно и сказал.

– Я думал, что ты уже решили этот вопрос.

– Это правда, решили, – согласилась Фанни. – Но это не значит, что мне сейчас легко и не больно. Это не так.

Она замолчала, а потом сказала: