Турнир четырех стихий

Клай, правда, хотел, чтобы его удивили, заинтересовали. Но от такого сильного шока он оправится не скоро. Раз за разом прокручивая в голове события прошедшей игры, он шел по темным улицам. Встречаться с людьми, которые сейчас веселятся на Центральной площади и примыкающим к ней улицам, он не хотел.

— Стой, — услышал Клай чей-то голос, он резко развернулся и внимательно посмотрел в сторону темного тупика, откуда, по его мнению, исходил голос. Но разглядеть так ничего и не смог.

— Кто ты? — резко спросил Клай. Настроение и так было ни к черту, он не был настроен на разговоры. — Что тебе нужно?

— Хочу поступить также, как и ты, скрыться в тени и нанести удар.

— Отомстить, значит, хочешь, — хмыкнул Клай.

— Отомстить!? — с презрением переспросил незнакомец. — Нет. Я не добрая фея, и не благотворительный фонд.

Клай сделал несколько шагов, чтобы разглядеть лицо незнакомца, но тот его остановил.

— Стой, — сказал он. — Смотреть мне прямо в лицо могут только те люди, которых я выбрал. Ты к ним не относишься.

Клаю не понравился ни повелительный тон незнакомца, ни его манера вести беседу. Ему захотелось узнать, кто это так нагло прячется в тени. Но почему-то его ноги будто приросли к земле, и он не мог сделать ни шагу, или, быть может, уже не хотел!? По количеству странностей, этот день занимал первое место в его личном Топе.

— Я не понимаю, что тебе нужно, — с раздражением сказал Клай.

— Считай, что это не возмездие, это урок. Ты бросил вызов и проиграл. Если бы это был кто-то другой, я бы не вмешивался, но ты выбрал не тех противников.

— Почему это? — насторожился Клай.

— Для меня важно узнать, смогут они встретиться со мной в лабиринте или нет. Вот и все. Если бы они получили травмы, из-за которых не смогли бы играть дальше, я бы расстроился. А с людьми происходят странные вещи, когда я расстраиваюсь.

Эти слова были сказаны с такой уверенностью, что они произвели на Клая большее впечатление, чем если бы сейчас прямо перед ним возник маг 6 уровня с фаерболом в руке.

— Знаешь, когда-то, давно, меня тоже интересовала реакция людей. Что они думают? Почему так поступают? Я постоянно задавал себе эти вопросы, но потом, — незнакомец сделал паузу и продолжил. — Потом все изменилось. Мне не нужно испытывать людей, чтобы знать, как они будут себя вести в разных ситуациях. Поэтому твой проигрыш был для меня очевиден. Мне интересно другое. Найти предел человека, узнать, на что он способен. Вот, например, ты. Я четко вижу то, чего ты можешь достичь. Но есть и другие люди. Я вижу их потенциал до определенного момента, а потом все — нить обрывается, но мне очень любопытно узнать, куда она ведет. И ты мог мне помешать, поэтому я не могу остаться в стороне.

— Короче, хватит об этом, — раздраженно сказал Клай, и уверенно пошел в сторону тупика, но там никого не оказалось. Неужели у него просто воображение разыгралось!? Он резко развернулся, но споткнулся о какой-то камень и неудачно упал, повредив руку. Была особая ирония в том, чтобы после тяжелого боя сломать себе руку в какой-то подворотне, из-за банального несчастного случая. Но интуиция подсказывала ему, что не все так просто, как кажется с первого взгляда.

Глава 36. Посиделки в трактире

Когда Оливер пытался вспомнить прошедшую игру, картинки были расплывчатыми, туманными, словно и не было этого на самом деле. Только полученные травмы напоминали о том, что все произошедшее — правда. Магистр Астериус был хорошим целителем, поэтому они с Родериком шли на поправку достаточно быстро. Все было бы неплохо, если бы не одно «но» — постельный режим. У Оливера была деятельная натура, и пролежать в кровати несколько недель, было сравни самой изощренной пытке. Первые дни прошли более-менее нормально, а потом дошло до того, что он стал скучать по тренировкам. Внутри все бурлило, кипело, хотелось встать, бежать, сражаться, но как только он пытался подняться с кровати, каждое движение отдавало болью по всему телу, и он нехотя ложился обратно.

Когда к ним начали пускать посетителей, с мирной, скучной и спокойной жизнью было покончено. Все в деревне посмотрели их игру, и теперь каждый считал своим долгом прийти, засвитетельствовать почтение, похлопать по плечу (которое, кстати, еще болело) и принести подарок. В итоге, к концу дня от натянутой улыбки лицо Оливера болело, а их комната превратилась в склад нужных и не очень вещей. Хорошо, что Матушка Бетта забирала то, что могло бы пригодиться в хозяйстве, а Корн тащил на свой чердак все то, что смог унести. Иначе они с Родериком точно были бы погребены под свалкой вещей.

Но самый неожиданный визит случился в конце недели. Дверь тихо отворилась и вошла Рина. Она перебирала в руках три стеклянных шарика, и присела на кровать Родкрика. Оливер до сих пор не решил как к ней общаться, поэтому просто притворился спящим.

— Я долго думала, что мне делать, поэтому пришла только сейчас, — сказала она.

— И что ты решила? — спросил ее Родерик.

— Я буду тренироваться вместе с вами, — ответила она.

— Почему?