Турнир Трех Неудачников (СИ)

Фраза была произнесена с тем же успехом, как если бы матадор, час махавший у морды разъяренного быка алой тряпкой, вдруг сказал бы: «Бро, успокойся и вернись в загон».

— Сначала вам, господин Харфанг, не нравится чемпион-девушка, потом вам не нравится чемпион-гомосексуалист…

— Мисс Уизли! — в один голос воскликнули судьи, а Стефан Каррель закрыл лицо руками.

— Так зачем вы вообще согласились везти свою делегацию в Содом и Гоморру бешеных фемок и национал-гомосексуализма?

— МИНУС СТО ОЧКОВ КОГТЕВРАНУ, УИЗЛИ!

— Вперед, девочка! — вскинув кулак, заголосила внезапно мадам Руссо.

— А теперь поясните, мсье Харфанг, что есть в вашем понимании «женские глупости»? — прогудела мадам Максим, прищурившись.

— Фривольности и отсутствие дисциплины, я имел в виду это, а ни в коем разе не сомневался в возможности женщин руководить школой, — послушно пояснил Харфанг.

— А разве речь шла о том, что женщина не может руководить школой? — сухо спросила мадам Максим.

Харфанг цокнул языком и закатил глаза. Данная реакция великаншей воспринялась похуже любого самого провокационного ответа.

— Я лишь хотел сказать, — терпеливо проговорил Харфанг. — Что не позволю, чтоб женские выходки и ваша эта фривольность и вседозволенность, поставила на колени традиции и устои Дурмстранга.

— Сомнительные традиции и устои, раз уж вы опасаетесь, что женщины и эти ваши «наши» фривольности поставят Дурмстранг на колени, — улыбнулась Доминик.

— Довольно! — гаркнула МакГонагалл, но, встретив взгляд мадам Руссо, проговорила терпеливее. — Могу я попросить чемпионов разойтись на занятия?

Мадам Максим кивнула, и первым к двери кинулся Стефан Каррель, собственно, как первый претендент на дисквалификацию. Девушки последовали за ним.

— Знаешь, иногда лучше вовремя заткнуться — шепнула Рада Илич наставительно. — И не спорить.

— Из покорных овец обычно самые вкусные отбивные.

— Харфанг будет валить тебя на третьем туре. Он злопамятный.

— Ох, как же мне жить без чемпионского титула и победы, — притворно ахнула Доминик.

Рада перехватила посох покрепче и приподняла, чтоб не ударялся о ступени, когда они поднимались по ступеням в холл.

— Ты вообще сюда за победой приехала?

— А ты?

— Я — да.

— И я, — кивнула Доминик. — И вот мы обе хотим победы. Ну так что, начнем снова бить друг дружке лица, как на первом испытании?

И, поймав взгляд соперницы, кивнула снова.

— Значит, победа все же не главное, да? Иначе ты могла бы не выгораживать там Стефана, и меня, и сама бы стояла с честным лицом и возмущалась, какие мы все здесь жулики.

Закатив глаза точно так же, как ее директор, Рада Илич свернула в коридор, который вел к классу алхимии, а Доминик, махнув на прощание не особо спешившему на занятия Стефану, зашагала за ней.

***

— Согласно Третьему закону Голпалотта — противоядие от составного зелья не сводится к набору противоядий для отдельных его компонентов, таким образом… да-да, конечно, входите… итак, третий закон Голпалотта…

Основы алхимии в Шармбатоне преподавала женщина с причудливой прической, напоминающей щедро завитый парик со сложно уложенными в корону локонами. Расхаживая между рядами парт и шелестя подолом длинной мантии, расшитой золотыми цветами, она мадам вела урок в привычной манере диктанта.

— … таким образом, противоядие к сложным многокомпонентным ядам должно включать в свой состав…

Доминик опустила сумку на соседнее рядом со Скорпиусом место, и тихонько уселась за парту.

— О, — встрепенулся Малфой, которого конспектирование за алхимичкой сморило. — Ну что, как там?

Раскрыв тетрадь и макнув перо в чернильницу больше для вида, нежели действительно собираясь писать, Доминик склонилась над тетрадью, когда профессор прошла мимо их парты.

— Ты ужасно поступил со Стефаном.

— Ой все, пришла, — закатил глаза сонный Альбус, которому без гневного клекота кузины было сидеть не так и плохо.

— Как ты мог выдать судьям, что он жульничал?

— Он понял, что я тянул из него информацию о Турнире, и уж лучше я сдал, чем если бы он сдал нас всех, — шепнул Скорпиус.

— А об интимных подробностях на весь Шармбатон растрепал тоже из лучших побуждений?

Преподаватель пару раз хлопнула указкой по грифельной доске, призывая учеников к тишине и вниманию. Скорпиус, переглянувшись с Доминик на мгновение, снова склонился над тетрадью и начал рисовать цветочки и вензеля, усиленно делая вид, что конспектирует, не жалея чернил.

— То есть лучше, чем просто слить Стефана, ты ничего не придумал? — не унималась Доминик.

— Угу, — кивнул Скорпиус, когда они вернулись в гостиную.

— Это подло.

Улегшись на кушетку, и подложив под ноги мягкий валик, Скорпиус взглянул в потолок, украшенный лепниной и фреской.

— Ты что, дружить сюда приехала?

— Еще один.

— Знаешь, за две недели до третьего тура надо как бы уже наконец вспомнить, что ты — чемпион Хогвартса.

Альбус, который до этого (впрочем, как и обычно) бледной тихой тенью плелся позади парочки, встрепенулся и возвел глаза к небу в благодарственном жесте.

— Господи, ну хоть кто-то ей это донес!