Читаем Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330 полностью

Социально народы все сильнее попадали в подчинение к военным аристократиям, часто иностранным, из которых происходили их правители. Мы уже видели, какую роль среди этих аристократий играли тюрки. В той степени, в которой общества чувствовали поддержку со стороны этих режимов, они помогали им, но в других случаях сопротивлялись. В любом случае массы не испытывали ничего, кроме равнодушия, как к личности своих правителей, так и к их династиям. Более того, поскольку они брались за оружие только в исключительных обстоятельствах, их чувства могли выражаться лишь незначительно. Этот факт является общим для многих средневековых обществ, но он особенно очевиден в исламе этого периода.

Теперь, имея ясное представление об этих фактах, мы должны обратиться к истории создания империи сельджуков.

Часть первая

Империя великих сельджуков

Глава 1

Возникновение империи сельджуков

В этой работе мы не ставим своей целью изложить подробную историю империи сельджуков, которая является частью истории Ирана в не меньшей степени, чем истории Турции. Тем не менее ее необходимо рассмотреть несколько более подробно, чем более ранние государства или объединения, не только потому, что она неразрывно связана с турецкой историей, но и потому, что правильное понимание того, чем стала Турция в Малой Азии, во многом зависит от предшествовавших идей, которые мы сформулируем с самого начала.

Династия Сельджукидов, давшая имя империи, обязана своим именем Сельджуку, вероятно, первому из ее представителей, который в конце X века, будучи уже в преклонном возрасте, стал мусульманином. Как всегда, происхождение этого рода, который в то время еще не был хорошо известен, окутано мраком. К середине XI века по просьбе будущего султана Алп-Арслана (в то время еще предполагаемого наследника своего отца) неизвестный автор собрал все, что удалось обнаружить, но даже тогда этого хватило всего лишь на неполный сборник рассказов, наполовину состоящих из легенд. Этот труд под названием «Малик-наме» утрачен, но несколько средневековых авторов успели им воспользоваться, и потому мы можем составить себе достаточно ясное представление о нем.

Согласно «Малик-наме», Сельджук был сыном Докака (Токака, Дукаки) – огуза, игравшего важную роль при дворе хазарского правителя. Вероятно, это означает, что он был одним из западных огузов, обитавших в зоне хазарского влияния между Волгой (или рекой Урал) и Аральским морем. Его потомки утверждали, что, хотя Докак (Токак) был язычником, он уже тогда принял сторону мусульман и, следовательно, вступил в конфликт с правителем[3]. Возможно, это всего лишь легенда, но ее можно интерпретировать в терминах политико-религиозных объединений в Центральной Азии, о которых сказано выше. Так или иначе, его сын Сельджук мог порвать со своим хазарским господином и уйти, чтобы осесть в районе Дженда – торгового города, упоминавшегося ранее и расположенного на границах с тюркской степью и исламизированной Центральной Азией. Там он и умер в очень преклонном возрасте (по легенде, в 107 лет), но до этого уже в старости принял ислам одновременно со своими сыновьями, а именно вскоре после того, как в ислам обратились Караханиды. После этого Сельджук сам следовал традициям гази, сражаясь со степными тюрками-язычниками на границах с соседними мусульманскими народами, и постепенно между ними и его тюрками происходило взаимопроникновение. Однако три его сына, рожденные до обращения, носили имена Михаил, Израил и Моисей, что совершенно невозможно в исламе и предполагает какое-то библейское влияние: иудейское (от хазар) или несторианское. Не преувеличивая важность этого факта, как это иногда случается, – поскольку имена могли быть даны без сохранения их изначального значения – он тем не менее с очевидностью намекает на распространение среди огузов определенных традиций, либо иудейских (как среди хазар), либо несторианских (как среди их соплеменников в Центральной Азии, которых мы рассматривали выше). Однако для дальнейших событий это едва ли имеет существенное значение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Синдром гения
Синдром гения

Больное общество порождает больных людей. По мнению французского ученого П. Реньяра, горделивое помешательство является характерным общественным недугом. Внезапное и часто непонятное возвышение ничтожных людей, говорит Реньяр, возможность сразу достигнуть самых высоких почестей и должностей, не проходя через все ступени служебной иерархии, разве всего этого не достаточно, чтобы если не вскружить головы, то, по крайней мере, придать бреду особую форму и направление? Горделивым помешательством страдают многие политики, банкиры, предприниматели, журналисты, писатели, музыканты, художники и артисты. Проблема осложняется тем, что настоящие гении тоже часто бывают сумасшедшими, ибо сама гениальность – явление ненормальное. Авторы произведений, представленных в данной книге, пытаются найти решение этой проблемы, определить, что такое «синдром гения». Их теоретические рассуждения подкрепляются эпизодами из жизни общепризнанных гениальных личностей, страдающих той или иной формой помешательства: Моцарта, Бетховена, Руссо, Шопенгауэра, Свифта, Эдгара По, Николая Гоголя – и многих других.

Альбер Камю , Вильям Гирш , Гастон Башляр , Поль Валери , Чезаре Ломброзо

Философия / Учебная и научная литература / Образование и наука
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1

Советская экономическая политика 1960–1980-х годов — феномен, объяснить который чаще брались колумнисты и конспирологи, нежели историки. Недостаток трудов, в которых предпринимались попытки комплексного анализа, привел к тому, что большинство ключевых вопросов, связанных с этой эпохой, остаются без ответа. Какие цели и задачи ставила перед собой советская экономика того времени? Почему она нуждалась в тех или иных реформах? В каких условиях проходили реформы и какие акторы в них участвовали?Книга Николая Митрохина представляет собой анализ практики принятия экономических решений в СССР ключевыми политическими и государственными институтами. На материале интервью и мемуаров представителей высшей советской бюрократии, а также впервые используемых документов советского руководства исследователь стремится реконструировать механику управления советской экономикой в последние десятилетия ее существования. Особое внимание уделяется реформам, которые проводились в 1965–1969, 1979–1980 и 1982–1989 годах.Николай Митрохин — кандидат исторических наук, специалист по истории позднесоветского общества, в настоящее время работает в Бременском университете (Германия).

Митрохин Николай , Николай Александрович Митрохин

Экономика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Признаки жизни
Признаки жизни

В ранние годы, когда Зона не была изучена, единственным оплотом защищенности и уверенности в завтрашнем дне был клан «Набат». Место, в котором брат стоял за брата. Еще ни разу здесь не было случаев удара в спину — до того момента, как бродяга по кличке Самопал предал тех, кто ему доверял, и привел мирный караван к гибели, а над кланом нависла угроза войны с неизвестной доселе группировкой.Молодой боец «Набата» по кличке Шептун получает задание: найти Самопала и вернуть живым для суда. Сталкер еще не знает, что самое страшное — это не победить своего врага, а понять его. Чтобы справиться с заданием и вернуть отступника, Шептуну придется самому испытать собственную веру на прочность.Война идеологий начинается.

Джеймс Лавгроув , Жан Копжанов , Сергей Иванович Недоруб , Сергей Недоруб

Фантастика / Учебная и научная литература / Образование и наука / Боевая фантастика