Турухтанные острова

— Очень просто, — спокойно отвечала Инна. — Пусть бы они только попробовали не подписать!

5

— Проходите, — предложила Инна, нисколько не удивившись появлению Олега, хотя можно было удивиться: совсем недавно разговаривал из Москвы и вот — здесь. Тем более что он зашел к ней впервые.

— Я прямо с аэродрома… Проезжал мимо… — заговорил Олег. Он не знал, куда поставить портфель, и она поняла это, взяла из рук и поставила под вешалку.

— Мы смотрим телевизор, — распахнула дверь в комнату.

— Может, тапки?

— У нас не принято… А это — мой сын.

В комнате к двери спиной сидел мальчик лет семи.

— Здравствуйте, — обернулся он.

— Мишка, — представила его Инна.

— Миша, — поправил ее сын.

— Дядя Олег, — отрекомендовался Буркаев. Называть себя «дядей» ему приходилось впервые. Улыбаясь, Мишка внимательно осмотрел его и отвернулся.

— Будем пить чай, — сказала Инна.

— Спасибо, не беспокойтесь, — пытался остановить ее Олег.

До этого момента он торопился сюда, чтобы как можно скорее увидеть ее, а теперь, когда увидел, показалось странным, зачем так торопился.

Мишка вроде бы нацеленно смотрел на экран, а сам внимательно следил за гостем. Лишь Инна вышла, он проворно повернулся к Олегу и предложил:

— Скажите «мак».

— Мак, — доверчиво повторил Олег.

— А кто скажет, тот дурак.

По телевизору шла передача «О вреде алкоголизма. Беседа врача».

Дав Олегу немного очухаться, Мишка опять обернулся:

— Скажите «дуб».

— Не скажу.

— Струсили, да? А кто трусит, того оса укусит.

И тогда Олег решил сам пойти в наступление.

— Скажи «вяз».

Мишка недоуменно хмыкнул и уставился на него, обдумывая, как быть. В комнату вошла Инна. Она несла чайник.

— Вот, все готово. Сделай потише, — попросила она Мишку, кивнув на телевизор.

— Да-а, интересно!.. Про «аликов», — ответил Мишка. По телевизору показывали, как выздоравливающие пациенты в спецбольнице пилят дрова, что-то строгают на верстаке.

— Что нового в лаборатории? — спросил Олег у Инны, когда они сели за стол.

— Ничего особенного. Все без изменений. Да, кстати, вам звонила мама.

— Когда?

— Сразу после вашего звонка. Просила передать, чтобы вы к ней приехали.

Это Олега взволновало. Мать жила на одной из пригородных станций, позвонить могла только с почты, и если звонила, значит, он ей зачем-то очень понадобился.

— Ничего не передала? — спросил Олег.

— Нет, только сказала: пусть приедет, когда выдастся свободное время.

Беседа врача, которую передавали по телевизору, окончилась, и Мишка тоже сел к столу. Пригнувшись, отхлебывая из блюдца, шумно дуя в него, сам исподлобья посматривал на Олега. Чувствовалось, ему ужасно хочется о чем-то спросить. Просто не сидится на месте. Наконец, не вытерпев, спросил:

— А вы пьете?

— Перестань! — прикрикнула на Мишку Инна. — Что ты такое болтаешь?

— А он похож на одного «алика», которого показывали.

— Замолчи сейчас же! — приказала Инна. — И иди спать. Тебе уже пора.

Недовольный, Мишка побрел в смежную комнату. Инна, собрав со стола, понесла посуду на кухню. И как только она вышла, Мишка высунулся из-за двери и шепнул Олегу:

— А кто не курит и не пьет, тот здоровеньким умрет.

— Я вас провожу, — входя в коридор, сказала Инна Олегу. — Тоже немножко прогуляюсь.

6

Они шли по улице. В домах были распахнуты окна, в глубине комнат мерцало фосфорическое свечение, — работали телевизоры. Хриплые, типично киношные голоса двух возбужденно разговаривающих людей сопровождали Инну и Олега. Говорящие то оставались позади, то забегали вперед. Было слышно, как они говорят слева, и многократно повторяемое эхо вырывалось откуда-то справа.

— Знаете, Олег, — после долгого молчания сказала Инна. — Вы напрасно ухаживаете за мной. Хочу вас сразу предупредить. Если вы рассчитываете на легкий успех, то я не отношусь к женщинам этого типа. А если вы серьезно, то тем более напрасно. У меня есть сын. Этого мне достаточно. Своей жизнью я вполне удовлетворена. Я не замужем, что вам известно. И никогда не была. Ребенок мне нужен, а муж — нет. Я вольная птица. Сама себе хозяйка. Куда хочу, туда и лечу. А ребенка я завела, чтоб на старости лет не остаться одной, был рядом кто-то, кого можно любить и о ком заботиться. Познакомилась на юге с одним… альпинистом, приглянулся. Три раза съездила к нему в Москву. Вот и все. Он и до сего дня не знает, что у него есть ребенок. Где-то в глубине души я, если честно сказать, считала, что я не такая, как все. Он непременно бросится за мной, попросит руки, приползет на коленях. Не приполз, как видите… Ну и фиг с ним! Вы добрый человек. И наивный. Поэтому лучше сказать всю правду. Ваши старания ни к чему.

Олег вспомнил веселого, улыбающегося, немного ехидного Мишку и сказал:

— Дети вырастают и уходят от родителей. Вы опять останетесь одна. Может быть, лучше было бы купить себе болонку?

Она резко остановилась, повернулась к нему. Долго смотрела в лицо. Губы стали тонкими, как бритвенные лезвия.

— Что ж, когда понадобится, я ее заведу. Вы ее заменить не сможете!..

7