Тусклый Свет Фонарей

Меня мастер отправил на место службы, дабы я следил за порядком и проверил, всё ли, что должно было, делалось во время нашего отсутствия, как положено. Сам же вместе с цзими гувэнем и сянем Таном он отправился к государю, дабы вручить тому драгоценный меч. Вернулся он с выражением явного облегчения на бородатом лице и сказал, что император принял их благосклонно, приказал отправить все необходимые ритуалы на реке Лэн, а всех, кто добыл для него Нефритовый Клык, достойно наградить. Отрадно было слышать такие вести после всего, что я успел преодолеть, и лишь позже я впервые подумал о том, что незнание тоже бывает блаженным.

–

Ветер ласкал щёки, а шелест листвы — слух. Когда я открыл глаза, то узрел уже знакомый сад, только теперь я стоял прямо возле той хижины. И точно знал, что вижу сон или навеянное мне кем-то другим видение. Но даже так сад тот казался мне по-прежнему необыкновенно прекрасным, и невольно я вспомнил цветущие деревья на пригорьях Лэйбаошань близ верховий реки Лэн, и звон фэндуо, и просьбу Речной Девы, и её облик…

«Ты подобен благоуханному цветку, Байфэн. Красавицы будто бабочки так и стремятся к тебе, а ты смотришь и выбираешь, которая из них достойна прильнуть к тебе, не правда ль?» — услышал я насмешливый голос и обернулся. В дверном проёме стояла девушка, лицо которой я, увидав всего дважды, верно, не позабыл бы никогда. Теперь жуцунь на ней был персикового цвета и расшит сливами мэй, но длинные чёрные волосы всё так же оставались распущенными, а на прекрасном лице играла улыбка.

— Зачем ты притворялась моей возлюбленной? — спросил я и с досадой подумал, что прозвучало это скорее с обидой, нежели с гневом.

— Дабы ты не прогнал меня сразу же, — ответила девушка, подошла ко мне и заглянула в лицо искрящимися хитрыми глазами, почти как тогда. — А теперь я смогу тебя убедить этого не делать.

— Как же?

— Зачем прогонять того, кто может тебе пригодиться?

— Чем ты можешь мне пригодиться, лисица?

— А это решать тебе. Но для начала могу тебе рассказать, что добытый тобою меч — поддельный.

В первое мгновение я даже не сумел подобрать слов от изумления, а она лишь продолжала глядеть на меня насмешливо и улыбаться своей лисьей улыбкой. Как же мне хотелось, чтоб она лгала…

— Откуда ты можешь это знать?

— Непроторенными дорожками бродит порою Синфу-ван[4]. Вот и мне довелось видеть подлинный Нефритовый Клык Цинлуна когда-то. Какого цвета была рукоять у того меча, что ты достал со дна реки? И какие узоры были на ней высечены?

— Нефрит был молочно-зеленым, — припомнил я. — А узоры…Облака, волны и хуншань[5].

— А должен был быть высечен сам Цинлун и облака на светло-зеленом нефрите оттенка озерной воды. Уж ежли не веришь мне, отыщи записи тех времен. Сделать это несложно, ибо до сих пор в столице должны храниться описания этого меча из донесений Ма Аньгуо.

Вздох отчаяния вырвался из моей груди. И лишь тогда улыбка сошла с лица моей нежеланной собеседницы.

— И отчего ж ты мне раньше не сказала, коли знала?

— От того, что ты мне нужен живым и невредимым, а не навлекшим на себя гнев и подозрения, что приведут тебя к гибели. Когда б спросили тебя, откуда ты знаешь, что б ты сказал в ответ? Берегись, Байфэн, не видно мне, откуда они идут, но тучи сгущаются над твоей головой. И ежли сболтнешь лишнего кому-нибудь не тому, попадешь в расставленные капканы. Тогда лишь я и сумею тебя спасти. А, быть может, не сумею и я.

— Ежли знаешь что-то, так говори теперь, — разозлился я.

— Вот уж я и стала нужна тебе, — усмехнулась хули-цзин. — Коль знать буду наверняка, скажу непременно. Будь спокоен, но гляди и слушай в оба.

— Не нужны мне твои загадки. Чего ты хочешь от меня?

— Чтоб ты услышал и запомнил то, что я тебе скажу. И сказал это однажды сам.

— Что же?

— Юньсюэ.

— Так и что ж означают эти слова?

— Моё имя, — ответила мне хули-цзин, и вновь на лице её расцвела улыбка.

____________________________________________________________________ Конец первой части.

[1] Кэбу Гуй («Гроза Демонов»). Один из самых поздних божеств пантеона гуй-цзяо. При жизни его будто бы звали Ванцзу Чангэ, он родился (предположительно в 603-м году) и начал службу в годы правления Цзюньчжу Сянмина, около 620-го года, но пик его карьеры пришелся на период правления императоров Шань Лаоху и Хуан Цзилина. Второй назначил его первым цзими гувэнем за его заслуги, поскольку он стоял у истоков создания тайного шэня и здорово помог императорам как в политических делах, так и в магических, затрагивающих и двор, и страну, и прозвище «Гроза Гуев» он получил ещё при жизни. Его считают основателем рода Ванцзу. О нем известно, что в 663-м году он вышел в отставку, а в 685-м будто бы удалился от мира и ушел в отдаленную горную обитель последователей Дао Пинцзина.