Тусовка на острове Скелета

– Ты что говоришь? – Витек Сизарь сорвался на визг. – Ты с кем говоришь? Куда ты товар дел? Идиот!

– Поругайся мне. Сколь хошь ругайся, а деньги гони! Братана моего, Сашку, подставил? Ты его уговорил какого-то хмыря на борт взять, нелегалом. Где этот хмырь? За борт его скинули? А Сашке головой отвечать? Гони бабки! Или я твой сарай из пушки разнесу!

Вот почему веселый мужик мне показался чем-то знакомым. Братан Сашка – это капитан «Айвазовского» Кольцов! Теперь и надпись на карте возле с. Скуратово понятна. «Морским почерком» написано не «британка», а «братан К.» – братец Кольцова!

– Так! Стоп! – Голос Сизаря окреп. – Давай-ка разберемся. Уговор был, что ты мой товар держишь у себя, пока я его не заберу. Так?

– Точно! Я и держал. По чести, по-обещанному.

– И где он? – Голос Витька стал прямо ледяным. Мне даже холодно стало. А Лешке – хоть бы что, только рот от интереса до ушей разинул. – Где товар?

– Говорю же: твоим пацанам отдал.

– Никаких пацанов я к тебе не посылал. И кому ты мой товар сбросил, мне теперь все равно. Но ты, Кольцов, попал на такие бабки! Там миллионы были, идиот!

– Хитер ты, Витек. Ловко придумал. Я – не я, и кобыла – не моя. Ну, смотри, не пировать тебе на свадьбе. Если тебя бог за твою подлость не накажет, я тебя сам накажу.

– Все сказал? Теперь слушай сюда. Мне теперь плевать, куда ты мой товар сбросил, кому продал. Переживу. А вот стоимость его оплатишь. Сроку тебе даю – три дня. На четвертый день включаю счетчик. Не расплатишься деньгами, головой ответишь. Охрана! Гони их прочь!

Послышался топот нескольких ног, ругань, потом вдруг ударил автомат, и над нами пролетела цветная строчка трассирующих пуль.

– Все понятно? – спросил Витек. – Уматывай, пока цел.

Глава XII КАТЬКА В РАКУШКЕ

Все понятно. Лежа в канаве, я поежился от страха. Вот если бы и Витек, и веселый мужик Кольцов со своим Федором знали, кто все это натворил! А если бы они знали, что эти, натворившие, прячутся совсем рядом… Нереально страшно!

Но страшно было не только нам. Не успела отъехать «Нива», как примчалась еще одна машина, иномарка какая-то. Из нее выскочил парень и тоже начал рваться в ворота. Хоть это был и свой человек, Витек и его не пустил в дом.

– Что надо?

– Шеф, Арнольда и ребят менты повязали.

– Знаю. Что еще?

– Тебе мало? Нас теперь всех заметут.

– До меня не доберутся, мотай отсюда и замри. Ребятам передай: чтоб в два дня Чижа достали. Хоть из-под земли.

– Передам. Кажись, они на внучку его вышли. Девка может о нем знать.

– Двигай. Сделаете – озолочу. Не сделаете – замочу.

Да, как странно бывает в жизни. Обнаружили мы на острове одинокого человека. Конечно, попал он туда не по своей воле, а волей злых людей, но ведь против одиночества он не очень-то и возражал. Считал, что одиночество помогает ему без помех (в виде заботы о других людях) заниматься своей любимой наукой и наслаждаться своей любимой коллекцией.

А как получилось в конце концов? В конце концов этот фанат одиночества объединил вокруг себя столько людей – и друзей, и врагов. И нас с Алешкой, и милицию, и прохвостов, бандитов и жуликов. Вот смотрите: Сизов все это преступление задумал, продумал и организовал. А сколько людей он включил в эту авантюру: и своих бандюков, и капитана Кольцова с матросами, и его брата – веселого мужика – с его Федором, и даже милую плаксу Надежду Кузьминичну. Он и нас с Алешкой попытался использовать. И рыжая Катька в эту историю попала. Я уже не говорю про папу и Алешина, про Сергеева и его сотрудников, про лихого «водителя» Федотова. Про неудачного сыщика Носикова, про нашего участкового… Вот тебе и одиночка! Не зря Чижов все-таки потом признался, что человек в одиночестве дичает. Конечно, лучше быть одному, чем в окружении врагов, но лучше всего быть вместе со своими друзьями и близкими.

Обо всем этом я думал по дороге в Москву. И даже постарался поделиться своими мыслями с Лешкой. Он послушал, подумал и сказал:

– Это все ерунда, Дим. Наш Чижик… понимаешь, его тетя Надя своими заботами достала. Вот он и замечтал об одиночестве.

Лешка, конечно, иногда тоже любит пофилософствовать. Если делать больше нечего. А чаще всего он предпочитает действовать. Причем на главном направлении.

А что сейчас главное? Главное – рыжая Катька в опасности. И мы, долго не думая, поехали к Сергееву. И все ему рассказали.

Он прямо при нас посоветовался с сотрудниками.

– Делаем засаду на квартире, – предложил один из них. – Берем этих негодяев – и все.

– Засада – дело непростое, – сказал другой. – До стрельбы может дойти. А там – ребенок, женщины.

– Девочку нужно спрятать, – сказал Сергеев. – Но где?

– В раковине, – подсказал Алешка.

– В какой еще раковине? – нахмурился Сергеев. – С грязной посудой?

– В ракушке, – уточнил я. – У нас дома.

– Это мысль, – согласился Сергеев. – А мама возражать не будет?

– Она будет рада, – сказал Алешка. – Только вы дайте нам стиральный порошок. Мы про него забыли.

Когда в нашу квартиру вошли Сергеев со стиральным порошком, Катька с вещами и мы с Алешкой, мама только и спросила:

– А порошок купили?