Тусовщица

Уложив сумки, я сажусь за компьютер, чтобы в последний раз извиниться перед Адамом. Это надо сделать просто, искренне и без всякого подтекста, как и в случае с другими, поэтому я отправляю ему письмо, в котором прошу прощения за то, что оскорбила его девушку и перенесла на него свое разочарование только потому, что он не сделал то, чего я от него ждала. Потом я добавляю, что оценила его вопрос, почему я зарабатываю на жизнь тем, во что сама не верю, так как это помогло мне взглянуть на свою жизнь под другим углом и принять меры. И, отправляя Адаму письмо — мы с Рэчел решили, что лучше мне не извиняться перед ним лично, потому что, оказавшись с ним наедине, я могу попытаться начать им манипулировать, — я вдруг понимаю, что мне от него больше ничего не нужно. Мои чувства к нему остались прежними, но если я ему не нужна — теперь это очевидно — то какой смысл из-за него страдать? Так не должно быть, и, вероятно, однажды я пойму, почему. Страстное желание заполучить его в бойфренды угасло, только и всего. И вдруг я с изумлением понимаю еще кое-что: тяга к кокаину и спиртному прошла. Я нередко слышала о подобном на собраниях, но всегда относилась к этому скептически, а сейчас у меня есть живое доказательство того, что это правда. И пока я размышляю над тем, какой небывалый покой воцарился в моей душе, мне в голову приходит дивная мысль: можно позвонить одному человеку, который встретит меня в Нью-Йорке.

«Кем я стала?» — думаю я, идя по подъездной дорожке к дожидающемуся меня автомобилю. И, сев в машину, понимаю, что пока не могу ответить на этот вопрос.

Глава 32

— Вы — нечто, — говорит Джой Бехар, глотнув кофе из своей чашки. — Спите с двумя шаферами. Целуетесь с девушкой. Снимаете в баре парня прямо во время свидания с другим. Другие женщины со стыда бы сгорели, но вы… вас за это только расхваливают. Как вы думаете, в чем здесь причина?

Все вопросы, которые будут мне задавать, мне еще в примерочной озвучил продюсер «Вью», так что ответ у меня готов. Я бросаю взгляд на Тима, который вместе с Джоном и Надин сидит в зале, и отвечаю:

— Может, и остальные поступают так же и теперь с облегчением видят, что хоть кто-то этого не скрывает?

Кто-то из зрителей смеется, кто-то аплодирует, а Элизабет Хосселбек прищуривается.

— Как по-вашему, вас можно назвать лидером движения за бесстыдное отношение к сексуальности, как кто-то сказал про вас?

Я даю Элизабет придуманный Надин ответ: я такая, какая есть, но если людям хочется выдвинуть меня в лидеры какого-то движения, то я не против. Я правильно отвечаю на все вопросы Рози, Джой и Элизабет, хотя мне трудно сосредоточиться, потому что знаю, что сейчас произойдет нечто грандиозное. Это ужасно и в то же время здорово, и я вдруг понимаю, что все будет отлично.

И не успела я опомниться, как этот момент наступил.

— Какие у вас планы на будущее? — спрашивает Рози, бросив взгляд на одну из своих карточек с записями.

— Вообще-то, — отвечаю я, подавшись вперед, — мой план на ближайшее будущее — это быть абсолютно искренней со всеми.

Все четыре головы обращаются ко мне, потому что здесь подразумевался ответ о съемках сериала «Тусовщица». И прежде чем кто-то успевает что-либо спросить, я продолжаю:

— Поэтому я должна всем вам сказать, что на самом деле я никакая не тусовщица.

— Прошу прощения? — говорит Джой. Я слышу, как в зале начинают перешептываться.

Я бросаю взгляд на Тима, который сидит в зале, и продолжаю:

— Я была ей когда-то, очень давно, но, слава богу, все это теперь позади.

Рози пытается меня перебить, но я говорю уже без остановки:

— Просто на самом деле моя жизнь отнюдь не являлась столь яркой, сексуальной и интересной, как я описываю ее в своих колонках. Скорее, она была пустой и бездуховной: я боялась собственных чувств, поэтому постоянно все драматизировала, усложняла и искала утешения в наркотиках, отчего мне становилось только хуже.

Тим поднимается на ноги, но тут же садится на место, догадавшись, что все равно уже ничего не сделаешь.

— Значит, вы все это время лгали? — изумленно спрашивает Джой.

— И да, и нет, — отвечаю я, сохраняя поразительное спокойствие для человека, который сейчас разочарует огромную аудиторию. — Все, о чем я писала, действительно было, и когда-то все это действительно казалось забавным и увлекательным. Но это были не свобода и не раскованность, а попросту потеря контроля над собой.

— Тогда почему вы стали вести эту колонку? — озадаченно спрашивает Элизабет.