Тусовщица

Я прекрасно знаю, кто это, но терпеть не могу, когда парни начинают телефонный разговор таким образом, если, конечно, это не парень, с которым я сплю, хотя с таким уж точно спать не буду.

— Кто это? — холодно спрашиваю я.

— Это я, Крис. Как дела?

Понятия не имею, с чего это Крису взбрело в голову регулярно мне названивать. Даже не знаю, что меня больше удивляет — то, что в ответ я ему только грублю, или то, что он пытается превратить меня из участника неудачной групповухи в свою девушку.

«Что тебе надо?» — хочется мне спросить, но я почему-то трушу и вместо этого выдаю:

— Что случилось? — но таким тоном, как будто мне вообще наплевать.

— Да ничего особенного. Просто конец очередной длинной трудной недели. Мой босс — просто чудовище. Заявляет, будто из-за меня ему, видите ли, не перезвонил какой-то вице-премьер из «Парамаунта». У него просто паранойя. Никак не может смириться с тем, что его идеи попросту…

Крис продолжает без умолку бубнить. Он что, и вправду думает, что мне есть какое-то дело до того, что он там несет? Или он действительно считает, что этот речитатив — чудесный способ ухаживания за женщинами?

— Слушай, у меня тут черт-те что творится, — говорю я, пытаясь его заткнуть. И хотя это очень далеко от истины, я постоянно прибегаю к этой отговорке, когда мне хочется оборвать бессмысленный телефонный разговор, поэтому само собой разумеется, что Крис должен понять, будто на работе у меня постоянный аврал.

— А, да, конечно, — извиняющимся тоном говорит Крис. — Я тут просто подумал, а не хотела бы ты пойти со мной на концерт Роба Томаса[12] в четверг?

«Давай соображай».

— В четверг? Ну так и есть: именно в этот день я собираюсь работать допоздна.

— Билеты бесплатные, мне дали на работе. — Он явно не намерен сдаваться.

— Великолепно, но у меня просто аврал, и я не знаю, когда он закончится.

— А как насчет поужинать? Ну, в смысле, ты же должна питаться, правильно?

Ну что ему сказать? И почему я не могу заставить себя попросить его оставить меня в покое, потому что он являет собой навязчивое напоминание о том, насколько я тогда распоясалась, и проинформировать его, что я не буду больше с ним тусоваться, даже если приму целую тонну экстази?

— Слушай, мне надо идти, — говорю я и слышу, как он пытается что-то возразить, но обрываю его: — Поговорим позже.

Я с грохотом ставлю телефон на место, удивляясь, почему это я всегда нравлюсь парням, которые мне до фени.

Глава 5

— Может, хоть кто-нибудь скажет, для чего нам сюда перебираться? — вопрошает Стефани великолепной ясной ночью, когда мы взираем на Тихий океан.

Мы находимся на заднем дворе грандиознейшего особняка на пляже Малибу стоимостью в 20 миллионов, где в настоящее время обитает Гас. Невозможно описать словами всю показуху, которая есть в этом доме: около двенадцати спален, сауна, чудная комната для «разворачивания подарков» (кроме шуток!). Но он кажется еще больше, чем в действительности, благодаря отсутствию мебели.

— Родителей Энтони поймали на растратах, — объяснил Гас, показывая нам громадный бассейн, вода из которого перетекает в джакузи, настолько здоровенную, что в ней может поместиться целая футбольная команда. — По правде говоря, я в точности не знаю, что там произошло, но, насколько понимаю, они разорились, банк отобрал у них мебель, и сейчас они планируют продать дом тому, кто предложит наивысшую цену. Энтони, вообще-то, должен был показывать дом потенциальным покупателям, но все это настолько выбило его из колеи, что он сорвался в Нью-Йорк.

— Значит, за домом следишь ты? — спросила я, затягиваясь сигаретой. Везет же Гасу. Роскошь к нему так и липнет. Я готова поклясться, что самые богатые с виду жители Голливуда — на самом деле безработные попрошайки, как правило, обладающие такой внешностью, что с легкостью убеждают похотливых продюсеров сдавать им напрокат их «Рейндж-роверы», либо таким обаянием, чтобы суметь скорешиться с парнем, чьи родители вынуждены показывать потенциальным покупателям свое ранчо в Малибу. А рабочие пчелки, наблюдающие за тем, как ускользает их молодость, пока они стряпают материал, делают звонки и пишут статейки «Где они теперь?» про врача из «Любовной лодки», судя по всему, ведут образ жизни попрошаек.

И теперь, едва взглянув на этот дом, я испытываю крайнее раздражение из-за того, что не позвонила своему всегда готовому мексиканскому поставщику коки Алексу. Стефани захватила с собой двух своих подруг по колледжу — Джейн с Молли, — которые тоже употребляют коку, но мы так торопились — нам хотелось выбраться сюда до заката, — что совершенно забыли про самую важную составляющую вечера. Может, я пересмотрела «Ниже нуля»[13], но, на мой взгляд, единственная причина, по которой на Малибу строят эти сказочные особняки, — это чтобы нюхать в них кокаин.

И все это приторное и, вероятно, незаконно присвоенное великолепие, судя по всему, оказывает на Стефани такое же угнетающее воздействие, как и на меня.

— Эй, Гас, а у тебя есть «Джагермайстер»[14]? — спрашивает она, когда он включает джакузи.