Тутта Карлссон Первая и единственная

— С середины, — сказал Муми-тролль. — Только смотри не припутай свой хвост.

Снусмумрик стал медленно выгребать в море.

А тем временем Муми-мама ходила по дому ужасно довольная. Дождь мягко шелестел над садом. Кругом царили мир, тишина и порядок.

— Теперь все пойдет в рост! — говорила сама себе Муми-мама. — Ах, как хорошо, что я спровадила их в грот!

«Не мешало бы прибраться в комнате», — подумала она и начала сгребать в кучу чулки, апельсиновые корки, какие-то диковинные камни, куски коры. Туда же попала газонокосилка и много чего другого. В радиоприемнике она нашла несколько губоцветных, которых Хемуль забыл положить под пресс. Муми-мама машинально смотала их в клубок, радостно прислушиваясь к мягкому шелесту дождя.

— Теперь все пойдет в рост! — повторила она и выронила из лап клубок.

Он упал прямо в шляпу Волшебника, но Муми-мама этого не заметила и пошла спать в свою комнату, потому что больше всего на свете она любила спать, когда дождь барабанит по крыше.

А в глуби морской стоял и подстерегал добычу перемет Снорка. Он стоял уже несколько часов, и фрекен Снорк буквально помирала от скуки.

— Все зависит от того, сколько ждать, — втолковывал ей Муми-тролль. — Может статься, на каждом крючке что-нибудь да будет, понимаешь?

Фрекен Снорк тихонько вздохнула.

— Да ведь и так, когда опускаешь крючок, на нем есть полуклейки, а когда вытаскиваешь — целый окунь. Ведь и так знаешь, что на крючке целый окунь.

— Или вовсе ничего! — сказал Снусмумрик.

— Или бычок, — сказал Хемуль.

— Словом, девчонке этого не понять, — заключил Снорк. — Ну теперь можно тащить. Только без крика! Потихоньку! Потихоньку!

Вот показался первый крючок.

Ничего.

Показался второй.

Опять ничего.

— Это говорит лишь о том, что они ходят на глубине, — сказал Снорк. — И что они ужасно большие. А теперь давайте потише. — Он вытащил еще четыре пустых крючка и сказал: — Вот хитрющий попался! Объедает у нас всю наживку. Ну и здоров же, наверно!

Все перегнулись через борт и напряженно глядели в черную глубину, куда уходила леса.

— Как по-твоему, что это за рыба? — спросил Снифф.

— Не иначе как Панталошка, — ответил Снорк. — Смотрите, еще десять пустых крючков!

— Э-хе-хе!… — сказала фрекен Снорк.

— Ну ты не больно-то эхехекай! — сердито оборвал ее брат, продолжая выбирать лесу. — Давайте потише, не то спугнете!

Крючок за крючком укладывался в ящик. Попадались пучки морской травы и водорослей. А рыбы не было. Прямо-таки ничего-ничегошеньки.

И вдруг Снорк крикнул:

— Смотрите! Тянет! Я абсолютно уверен, что тянет!

— Панталошка! — завопил Снифф.

— Теперь самый момент проявить выдержку, — с деланным спокойствием произнес Снорк. — Мертвая тишина! Вот он!

Туго натянутая леса провисла, и глубоко внизу, в темно-зеленой толще воды, что-то забелело. Неужели брюхо Панталошки? Что-то вздымалось к поверхности, словно горный хребет с таинственного ландшафта морского дна… Что-то громадное, грозное, неподвижное. Зеленовато-замшелым стволом гигантского дерева скользнуло оно наверх под киль лодки.

— Сачок! — крикнул Снорк. — Где сачок?

И в то же мгновение воздух наполнился ревом и пеной. Громадная водяная гора подняла «Приключение» на своем горбу, ящик для перемета так и заплясал по настилу. Затем так же внезапно все стихло.

Лишь оборванная леса сиротливо свешивалась с борта, да огромные водовороты указывали путь чудо-рыбы.

— Ну теперь-то ты видишь, что это за окунь? Такой рыбы мне больше не попадется. И настоящей радости мне уже тоже не испытать.

— Он сорвался вот тут, — пояснил Хемуль, поднимая конец лесы. — У меня такое ощущение, что нитка была слишком тонка.

— Иди купайся, — сказал Снорк, закрыв лапами лицо.

Хемуль хотел что-то ответить, но Снусмумрик вовремя толкнул его ногой. Воцарилось молчание. Затем фрекен Снорк осторожно сказала:

— Может, попробуем еще разок? Фалинь-то наверняка выдержит.

Снорк лишь презрительно фыркнул.

— А крючок? — немного погодя спросил он.

— Твой складной нож, — ответила фрекен Снорк. — Если выпустить разом лезвие и штопор, отвертку и шило, уж на что-нибудь он непременно подденется!

Снорк отнял лапы от лица и спросил:

— Ну допустим. А наживка?

— Оладья, — ответила сестра.

Снорк задумался. Все ждали затаив дыхание. Наконец он сказал:

— Да будет известно каждому: если только Панталошка ест оладьи, охота продолжается!

Складной нож крепко-накрепко привязали к фалиню куском стальной проволоки, оказавшейся у Хемуля в кармане, на лезвие насадили оладью и нож бросили в море.

Охотничий азарт разбирал фрекен Снорк не меньше других, и она даже попискивала от волнения.

— Ты вылитая Диана, — сказал Муми-тролль, любуясь ею.

— Кто это? — польщенная, спросила фрекен Снорк.

— Богиня охоты! — сказал Муми-тролль. — Красивая, как деревянная королева, и умная, как ты.

— Гм!… — отозвалась фрекен Снорк.

В это мгновение «Приключение» сильно качнуло.

— Тсс! — произнес Снорк. — Он клюет!

Последовал еще более резкий толчок, а за ним сильнейший рывок, от которого все попадали на стлани.

— Караул! — завопил Снифф. — Он нас всех слопает!