Туума

Виктор кивнул, и усач принес тарелку холодного супа – истинный минимализм из лука, моркови и картошки. Впрочем, еда оказалась на удивление вкусной и резко улучшила самочувствие.

Они познакомились – хозяина звали Александром. Он выслушал рассказ Виктора, тяжело вздохнул и сказал:

– Я тоже не помню многого, но проблема не в этом. Дом, вещи, фотографии, записи – все это хранит информацию обо мне, но она не совпадает с крупицами моих воспоминаний. Тот, кем я себя чувствую, кем являюсь как личность, не совпадает с тем, что я раскопал о своей реальной жизни. Я помню, что занимался философией, писал книги и выступал перед слушателями. Конечно, воспоминания призрачны, будто это было очень давно, но они есть. И при этом воспоминания не соответствуют реальности. Я нашел убедительные доказательства того, кто я на самом деле: всю жизнь я проработал строителем, а когда вышел на пенсию, то поселился здесь.

– Как вы думаете, что происходит? – спросил Виктор.

– После вашего рассказа у меня появилась теория. Вы когда-нибудь слышали о психических эпидемиях?

– Не припомню. А что это?

– С ума, мой дорогой друг, сходят чаще всего не поодиночке, а вместе. В истории можно найти тысячи примеров, когда одни и те же симптомы безумия вдруг охватывали целые города. Тут ключевое слово «вдруг» – живут люди обычной жизнью, и вдруг становятся одержимы какой-то идеей или верой. Этому сопутствуют очень сильные эмоции, будто человек находится под действием наркотика – от эйфории, до отчаяния. Еще можно наблюдать агрессию, истерию, панику, коллективные галлюцинации, навязчивые идеи, спутанность, расстройство памяти, суицидальные мысли…

– Смотрю, вы в этом специалист.

– Я же сказал, что написал несколько книг… если это, конечно, не ложные воспоминания.

– Происходит что-то ненормальное, но себе я кажусь здоровым человеком. – заметил Виктор.

– А вы думаете, что сумасшедший отчетливо понимает, что он болен? Он скорее будет отрицать свою болезнь.

– Иными словами, Александр, вы уверены, что все мы сошли с ума?

– Сейчас нельзя быть уверенным ни в чем, друг мой. И даже в том, что я сказал. С ума сойти могли не все, а только вы, или только я. А вдруг это я – сумасшедший, а вы – моя галлюцинация? Или наоборот. Но и не исключено, что мы вполне здоровы, ведь психологические особенности еще не признак безумия.

Александр на несколько секунд отдался своим мыслям, а потом продолжил:

– У нас нет почвы под ногами. У нас не стало прошлого, но пока нет и будущего. Возможно, его и вовсе не будет. Мы во тьме, потерялись, не знаем, что произошло и куда идти. Поэтому не стоит спешить с ответами.

– Я знаю точно одно: мне нужно найти сына, – встрепенулся Виктор.

В окно постучали, но рассмотреть за темным стеклом ничего не удалось. Впрочем, стук больше не повторился. Громко потрескивала свеча. Или нет – не было никакого потрескивания, а только так казалось в тишине.

– Не нравится мне все это, – прошептал Александр.

– У вас есть оружие? – спросил Виктор.

Александр приподнял футболку и показал чехол с охотничьим ножом.

– Не люблю ножи, не люблю насилие, – сказал он. – Но когда появились вы, то я перестраховался. Надеюсь, понимаете меня, друг мой, ведь самозащита допустима. Впрочем, мне начинает казаться, что не только самозащита допустима…

– Но как поразить ножом галлюцинацию? – спросил Виктор, грустно улыбнувшись. – Если мы обезумели, то как отличить настоящую опасность от мнимой, реальность от иллюзии?

– Это, друг мой, и предстоит выяснить, – Александр спрятал нож, опуская футболку. – А сейчас вам нужен сон. Если утром ваше самочувствие наладится, я помогу с поисками.

– Но на улице кто-то ходит!

– Я прослежу, чтобы не случилось ничего плохого. Доверьтесь мне, друг мой.

Александр ушел в соседнюю комнату и вернулся с молотком. Он положил его возле дивана и сказал:

– Простите, в целях безопасности был вынужден забрать инструмент. А теперь отдыхайте!

…В полудреме Виктор перенесся в свет, точнее – в белизну: белел кафель, белели окна и двери, белели шкафы, белели потолки. Люди в белых халатах быстро передвигались по коридору, обходя пациентов в разноцветных пижамах.

Маленький кабинет, в который вошел Виктор, показался просторным, потому что его обманчиво расширяла белизна и пустое бесцветное небо за окнами. За столом, опять же белым, в окружении белых бумаг сидел человек в белом халате и заполнял черными буквами белую историю болезни.

– А, это вы, – сказал он, откладывая ручку. – Вас что-то беспокоит?

– Да, у меня проблема. Я потерял память.

– А почему вы думаете, что это проблема?

– Но я многого не помню.

– Поверьте, вся информация о вашей жизни внутри вас, глубоко-глубоко внутри. Наша психика ничего не забывает. Она не забывает, она скрывает.

– И что мне теперь делать, чтобы вспомнить свое прошлое?

– Зачем вам это? Вы не думали, что потеря памяти – не проблема, а шанс? Шанс познакомиться с самим собой. Это проще, когда сознание очищено. Ваша психика отсекла все ненужное – радуйтесь!

– Но как, как я могу познакомиться с собой?

– Нужно извлечь сокровище из глубин. Понять самое главное.