Туз пик

Не желая препираться, девушка решила перевести разговор на более приятную тему. Она начала прикидывать, как можно расположить мебель в детской. Даже Милош подключился, предложив поставить специальное кресло для кормления:

– Ты будешь сидеть, слегка качаться, баюкая малыша.

– Мне нравится эта идея, – кивнула София и посмотрела на мужа.

Анхель был задумчив, наверняка даже не слышал предложение Милоша. Он размышлял о Розе. Ее поведение начало не то чтобы настораживать, а скорее пугать. Наверное, он сам виноват: когда надо было воспитывать ее, он зарабатывал деньги. Розой занималась Ясмин, но что могла дать одна девчонка другой?

– Ты устал? – спросила София, понимая, что для изможденного ранением Анхеля в этот вечер было слишком много новостей и семейных разборок. Ему нужен отдых.

Слова Софии вывели Анхеля из задумчивости. Он будто снова ожил, доказывая, что он никогда не устает. С этого момента он должен быть всегда собранным и мыслить ясно.

– Я думаю, как поступить, – ответил он, придав голосу уверенности. – Еще полчаса назад мне хотелось кричать на всю деревню о том, что моя жена ждет ребенка, но теперь я передумал. – Он замолчал и посмотрел на Ясмин и Милоша. – Давайте сделаем вид, что никто не знает этой новости, пока я не поговорю с бабушкой и мы не уладим вопрос с этой комнатой.

– Ты можешь пожить в комнате с Милошем, – не унималась Ясмин, – поставим туда еще одну кровать.

– Так и сделаем, но потом, – тверже сказал Анхель. – Завтра утром поговорю с бабушкой, а теперь идите спать, уже поздно.

– Уснешь тут, – улыбнулся Милош, еще раз обнял и поцеловал Софию, игнорируя цыганские законы, и направился к себе.

Ясмин виновато улыбнулась и тоже покинула комнату. Анхель и София остались одни, и, как только дверь закрылась, он прижал ее к себе и вдруг вспомнил про Иво. Нет, теперь он точно не скажет жене о его смерти.

– Прости за выходку Розы. В последнее время она портит праздники.

– Пятнадцать – сложный возраст. – София заглянула в его глаза, вспомнив себя в пятнадцать и то влечение, которое тянуло ее к этому человеку. – В этом возрасте я уже любила тебя, мечтала о тебе и ненавидела себя за это. У меня были друзья, школа, планы… Ей сложно, потому что она не знает, что такое любить, у нее нет друзей… Мне ее жаль. Не ругай ее, мне кажется, что разговор с ней – это совсем не мужское дело. Оставь это мне. – Она коснулась губами его губ, чувствуя его руки на своих щеках. Пальцами он нежно провел по ним, а после поцелуя кивнул и коснулся ее лба своим лбом.

– Хорошо, ты меня уговорила, мудрая девушка. Тогда разговор с бабушкой я возьму на себя – не хочу спать в соседней комнате без тебя. В этом я Розу поддерживаю, хоть и сделал вид, что нет.

– Хитрец. – Она улыбнулась и чмокнула его в губы. – Пойдем, я обработаю тебе швы, а потом ляжем спать…

– В одну постель. Если они разъединят нас, я буду приходить каждую ночь.

Они ушли к себе в комнату, и, пока София обрабатывала швы, Анхель следил за ней, пытаясь уловить в ней хоть какие-то изменения. Она по-прежнему была стройна, правда, немного бледнее обычного, но это ее не портило. Зато София стала более заботливой и внимательной. При этом она даже не догадывалась, что он убил ее друга. Конечно, Иво сам виноват: нечего было идти против Анхеля Бахти.

Сон не шел, хотя Анхель безумно устал. Этот день принес много событий: начался плохо, зато какой потрясающей новостью закончился!

– Я буду отцом, – прошептал он, смотря на спящую Софию и не веря сам себе. Это самая большая радость в жизни.

Лежа в кровати, Анхель строил планы на следующий день. Столько всего надо сделать! Разговор с бабушкой слегка напрягал. У него даже промелькнула мысль, чтобы вообще не говорить ей о беременности Софии, но разве можно что-то утаить от бабушки Гюли? Конечно нет. Надо будет найти достойного врача и свозить Софию на консультацию. Еще эта закопанная не пойми где коробка не давала ему покоя. Никто до сих пор не знал, что она в себе скрывает. Много дел предстоит сделать: решить с Амиром, что делать с его частью оружия, отдать цыганам заработанные деньги, построить новый ангар, убрать поле и вспахать землю…

Его губы коснулись щеки Софии, во сне она улыбнулась. Рука Анхеля легла ей на живот, хотя он был совсем еще плоским. Как тут спать отдельно? Тогда он не сможет любоваться ею и целовать ее, гладить волосы. Беременная женщина не имеет права даже перевязывать раны своему мужу, но София сербка, а не цыганка. Завтра он будет настаивать на своем и приводить разные доводы в разговоре с бабушкой.

София прижалась к Анхелю, словно котенок, и он наконец уснул, чувствуя ее тепло.

Глава 8

Утром Анхеля разбудило чириканье птиц, доносящееся из приоткрытого окна. Софии рядом не было – значит, времени уже много. Наверное, она проснулась и не стала его будить, давая возможность отдохнуть: последние дни измотали всех.