Тварь

Так и вышло. Только, вот, стрелять начала не Ника. Выстрелы затрещали со стороны руин в отдалении, и сразу стало ясно: стреляют не любители, вроде Антонова с его злосчастным «бульдогом». За спиной раздались вскрики вперемешку с ругательствами – подстрелили кого-то из бандитов. Главарь мигом рухнул на землю, отполз назад. Так же поступили и двое бандитов, что стояли впереди. Антонова, Нику и Буку тоже не пришлось упрашивать – они попадали на землю, и уже через пару секунд держали оружие наизготовку.

Только теперь противник был неизвестен: оставшиеся в живых бандиты убрались, прямо перед глазами конвульсивно дергалась нога еще одного.

– Положите оружие! – раздался сильный, командный голос – но, почему-то, с акцентом. Несся он со стороны того самого бетонного куба, за которым столь неудачно прятался Антонов. – Руки над головой, чтобы я видел – и медленно вставайте!

Все трое сочли за лучшее подчиниться. Со стороны бетонного куба к ним быстро приблизились трое в натовской форме, с эмблемами Коалиционных сил ООН на рукавах и касках, с американскими штурмовыми винтовками в руках. Еще двое, со «снайперками», шли со стороны руин, за ними показались еще две или три каски.

Был и еще один – он стоял особняком, в простом сталкерском камуфлированном комбезе, с «винторезом» в руках, в зеленой бандане. Увидев его, Бука едва не вскрикнул. Но сталкер сделал чуть заметный предупреждающий жест. Бука прикусил язык и заставил то же самое сделать Антонова, порывавшегося издать приветственный возглас.

И не удивительно: ведь это был Маус.

По-русски говорил только лейтенант – он командовал взводом морпехов. Бука никак не мог понять, что в Зоне делают американцы – ведь их, вроде бы, не было в составе объединенных сил, контролировавших Зону. Но куда больше его занимало присутствие здесь Мауса.

Вместе с ним они прошли однажды через серьезные испытания, и трудно было поверить, что сталкер просто-напросто сдал своих старых друзей. Но по всему именно так и выходило. Потому как первыми словами лейтенанта, сразу после того, как руки были стянуты пластиковыми «браслетами», были:

– По директиве командования Коалиционных сил Объединенных наций вы арестованы. Вы подозреваетесь в нарушении специального режима зоны отчуждения в период военного положения. Ваши права будут зачитаны вам в штабе Западного сектора. При оказании сопротивления имею приказ стрелять на поражение.

Лейтенант говорил четко, раздельно и доступно. Акцент нисколько не портил его речь, напротив – придавал какой-то зловещей весомости. И не стоило питать никаких иллюзий по поводу ошибок и случайностей: все это лейтенант говорил исключительно Буке.

Их поставили на ноги и быстро, почти бегом, погнали к руинам. Это были развалины старого завода – визитная карточка Дикой территории. Похоже, военные основали здесь временный лагерь: загнав пленных в какое-то обособленное кирпичное строение, они моментально заняли круговую оборону у окон – четко, эффектно, даже красиво. Как в кино. Словно в насмешку над всей этой слаженностью и четкостью в дверь неторопливо вошел сталкер. Не торопясь, докурил, стоя в дверном проеме, щелчком отправил в воздух окурок. Вошел и сел на кучу строительного мусора, обняв винтарь и лениво привалившись спиной к стене. Казалось, он нарочно демонстрирует свой нейтралитет, полное равнодушие к тому, что здесь происходит.

Связист, за спиной которого болтался компактный ящик с длинной антенной над головой, что-то отрывисто выкрикивал по-английски в массивную гарнитуру у подбородка.

– Вертолет вызывают, – тихо пояснил Антонов, вслушиваясь в чужую речь. – Хотят, чтобы нас побыстрее забрали.

– Быстро только кошки родятся, – заметила Ника. – Наверное, им очень хочется поскорее убраться, раз рискнули сюда «вертушку» вызвать. Пилот – или камикадзе, или плохо представляет себе, куда суется.

– И что же, – с горечью проговорил Бука, – выходит, ничего у меня не вышло?

Антонов молча отвел взгляд. Ситуация складывалась паршиво – независимо от того, какие силы стояли за этими бойцами. Ведь игра стоила свеч только в случае успеха лабораторных исследований – если бы Бука был избавлен от тяготивших его аномальных свойств организма, а сам он мог представить доказательства того, что такое внезапное расползание Зоны больше не повториться. Теперь же он, Антонов, – просто преступник, пособник разумного чудовища. Есть силы, которые давно уже хотят прижать к ногтю опасного конкурента, а при случае – покопаться у него в черепушке…

В невеселые мысли ученого ворвались звуки автоматной стрельбы. Секундой позже хлестко заработал ручной пулемет, отчаянно заорал что-то связист, лейтенант вдруг выскочил за дверь, продолжая лающим голосом отдавать команды. Морпехи выскочили следом, остался лишь один, и он сейчас отчаянно палил в бойницу окна.

– Мутанты, – негромко пояснил сталкер. Он успел незаметно подсесть к пленникам. – Минут десять им будет не до нас. Кстати, привет, Антоха! Бука, здорово! Здрасьте, барышня…

– С-сукин сын… – выдохнул Антонов. – Ты что же, навел на нас военных?!