Тварь

— Ты не понимаешь, — Антонов покачал головой. — Здесь, в Институте, она специально ослаблена. Но даже в Зоне она не пытается никого убить.

— Чего же она хочет? — усмехнулся Бука. — Пощекотать, что ли?

— Она стремится к общению, — сказал Антонов. — Понимаешь? Это не просто аномалия — это живое существо, только на основе иных физиологических принципов.

— Ты шутишь, наверное, — слабо возразил Бука.

— Какие там шутки… — усмехнулся Антонов. — Это открытие, чуть ли не мирового масштаба — но военные скрывают результаты моей работы. А сейчас вообще пришлось все отправить коту под хвост — я же использовал внешние раздражители, чтобы активировать ее агрессивность…

— …и убить всю электронику в округе? — догадался Бука.

Антонов кивнул.

— Да. Но я не думал, что Зона придет сюда так быстро. «Электра» вышла из-под контроля, стала разрастаться и пожирать энергию: видишь, даже свет вырубило. Это было бы нам даже на руку — если бы не Зона…

— Она возникает все быстрее, — проговорил Бука. — Будто идет за мной по пятам — и скоро схватит за горло.

— Думаю, все как раз напротив, — посмотрев на приятеля, сказал ученый. — Зона не собирается тебя убивать. Она защищает тебя.

— От чего же?

— От внешнего мира. Наверное, считает, что не место тебе там. Черт побери — может, она просто ревнует тебя ко всему, что лежит за Периметром!

Антонов коротко хохотнул. Буку передернуло. Он и без того догадывался, что с рождения был игрушкой в лапах чудовища. Может, даже любимой игрушкой — только это почему-то не вызывало у него восторга.

— И что же мне теперь делать? — глухо спросил он. — Не хочу я так жить, понимаешь? Можешь ты сказать — что мне делать?! Ведь ты же у нас гений — и тоже благодаря Зоне!

Последние слова он почти выкрикнул — будто бросал ученому обвинение. Не из злости, скорее от отчаяния. Не стоило этого делать: кто его знает, какова оборотная сторона этой самой «гениальности», выторгованной Антоновым у Зоны? В конце концов, его решение рискнуть и испробовать на себе «эликсир разума» было сделано в том числе и в его, Буки, интересах. Конечно, дело прошлое, и вспоминать об этом не слишком приятно.

Вот и Антонов вздрогнул, поежился и сказал очень тихо:

— Если ты не желаешь мне зла — не вздумай говорить об этом при людях. Когда-нибудь мне еще припомнят эту историю. Тем более что есть те, кто хочет исследовать механизмы этой «гениальности» на живом материале. То есть на мне.

— Вот как? Ты тоже можешь стать подопытным материалом? — язвительно усмехнулся Бука. Он все еще не мог подавить в себе этот прилив желчи. — Кто же эти любознательные ребята?!

— Скоро ты познакомишься с ними, — сухо пообещал Антонов. — Это те самые, кто заказал тебя.

— Забавное совпадение… — проговорил Бука.

— Это не совпадение, — сказал Антонов. Нервно кашлянул в кулак. — Помнишь, я рассказывал об эксперименте с артефактом «Зет-восемь»?

— «Эликсир разума»?

— Называй, как хочешь. Я испытал на себе его действие — и испытываю до сих пор. Но до меня опыты ставились на приговоренных к ликвидации.

— Да, ты рассказывал что-то такое. Вроде как из преступников они превратились в гениев.

Антонов тихо усмехнулся, снял очки и принялся протирать их полой халата. Смысла в этом не было никакого: в коридоре царила тьма, а халат был грязный. Наверное, сила привычки или просто — от нервов.

— Именно так и было, — сказал он. — Проблема в том, что, став гениями, они так и остались преступниками. Моральными уродами, убийцами и садистами.

— Разве их не ликвидировали сразу же после эксперимента?! — удивился Бука.

— Святая простота… — пробормотал Антонов. — Если бы эксперимент провалился, их бы, конечно, грохнули. Но оставшийся «Зет-восемь» мы благополучно слили в Болото, а человеческий материал с признаками гениальности на дороге не валяется. Кто же станет уничтожать курицу, несущую золотые яйца? Их не только не ликвидировали — через пару месяцев их ввели в штат Института. Когда оказалось, что два подонка стали вдруг умнее и прозорливее академиков.

— С ума сойти! — искренне изумился Бука.

— Да, ситуация сложилась щекотливая. Они оказались успешнее окружения не только в науке — что само по себе поразительно, ведь ни один из них не имел даже высшего образования. Они обошли всех в аппаратной игре, и боюсь, что сумели даже протолкнуть собственных людей в руководство.

— Как такое возможно?!

— Возможно. Как оказалось, администрация Института — довольно гнилое образование. Там не ученые сидят — аппаратчики под контролем военных. Правильно подобранные фразы, несколько анонимок, пара хороших посулов — и вот бывшие смертники заведуют крупными направлениями. Конечно, их курируют сотрудники контрразведки. Хотя по мне так это еще вопрос, кто и кого контролирует… Слушай, тебе нельзя попадать к ним в руки.

— И что же мне делать?!

Антонов задумался. Закусил губу, сложил на груди руки, уставился куда-то в глубину коридора.

— Могу только предположить, — произнес он. — Единственный способ отвадить их от желания разобрать тебя на кусочки и посмотреть, что у тебя внутри, — это лишить тебя врожденных аномальных свойств…