Тварь

"Вот это номер… Что же ты таким олухом оказался? Надо бы подробности узнать, да поскорее. Этот фрукт, пожалуй, и записку мог оставить. Да уж, сколько людей видел, но этот… Это просто край…" – неторопливо рассуждал Сергей и приводил свои мысли в порядок.

Наконец он встал и направился к выходу. Ему нужно было посетить Санько и узнать хотя бы что-нибудь из подробностей.

Санько был один и потому принял Сергея сразу же. Лицо генерального выглядело, мягко говоря, озадачено. Вероятнее всего, пару часов назад оно было в лучшем случае растерянным. На столе стоял полупустой стакан воды, окно было приоткрыто. Сам Санько был слегка раскрасневшимся, видимо его бросало в жар.

– Слышал? – лаконично спросил Александр Иванович.

– Да. Слышал, но просто факт. Без подробностей.

– А какие тут подробности? Прихожу рано – звонок. Звонили из полиции. "Ваш работник Максимов Валерий Павлович?". "Мой," – говорю. "Сообщаем, что он найден повешенным в собственном доме. Мы хотели задать несколько вопросов вам и его непосредственному руководителю." Согласился, вызвал Сенина. Встретились вот с полицейскими.

– И что они хотели?

– Просто узнали про него. Про состояние в последнее время…

– Заявление. Вы пустили его в ход?

– Вы прямо сговорились с Сениным. Он тоже про него вспомнил сразу же. Нет, я не пустил его в ход. Дела у меня были, забыл чуть.

– И что теперь?

– Его больше нет. Заявления. И заявителя, впрочем, тоже… Мы решили, что так будет лучше. Про него знал я, Сенин и ты. Ну и покойник…

– Я не знал.

– Вот и молодец. Хотя тут это ни при чём. Бытовуха. Позвонил ночью жене, сказал, что простил её за измену, предложил вернуться. Она отказала. Потом ей пришла смс-ка. Что-то вроде: "Приезжай вынимать меня из петли". Она пыталась дозвониться – бесполезно. Позвонила в полицию, приехали. Вытащили…

– Да уж, состояние у него, видимо, было не лучшим.

– Ага. Всадил бутылку коньяка. На стол взобрался со сломанной ногой. В общем, мрак. С завтрашнего дня ты вместо него официально. Приказ я уже издал…

– Приступлю… – задумчиво проговорил Серов и вдруг добавил, – Я хотел кое-что сказать. Это важно.

– Выкладывай.

– Нас никто не должен слышать. Очень серьёзно и конфиденциально. Даже секретаря я бы удалил.

– Хорошо, – Александр Иванович встал из-за стола и вышел в приёмную, – Маша, сходи-ка, погуляй на полчасика. Приёмную на замок. Я тебе позвоню.

Санько убедился в том, что приёмная закрыта и вернулся в кабинет.

– Так пойдёт?

– Вполне.

– Что там такое? Ты себя ведёшь как разведчик, – с подозрением спросил Александр Иванович, – Может, всё здание эвакуируем?

– Нет. Это лишнее, – серьёзно ответил Сергей.

Он взял паузу. Момент показался ему очень удачным для решающего удара. Собравшись с мыслями, Сергей начал.

– Есть одна информация. Это запись. Она сделана в начале недели.

Сергей достал телефон и дал директору послушать то самое признание Максимова. Признание, разумеется, было слегка обработано, лишнее вырезано. После прослушивания Санько выглядел огорошено и молчал.

– Вы дали мне задание, провести расследование. Я его проводил. Я собирался проводить его и дальше, но это событие вынуждает закончить, – прервал молчание Сергей.

– Они вместе меня дурили… Вот так новость. Ну, Сенин…

– Речь не только об этом. Сенин вёл себя нервно. Вчера я проходил мимо его кабинета и стал случайным свидетелем телефонного разговора. Вернее не разговора даже. Это был сплошной крик и угрозы. Есть мнение, что он говорил с Максимовым. Поскольку он обращался к нему "Валера" и требовал его убраться из города. После этого он куда-то уехал, и не было его пару часов.

– Думаешь, он хотел его убрать?

– Я говорю то, что слышал, только и всего. Но очень похоже на то, что он на него давил. Я не говорю, что это Сенин его убил. Но нельзя говорить, что всё произошло исключительно из-за семейных дрязг, понимаете?

– Да, я понимаю это. И что ты предлагаешь?

– Я? Ничего. Я человек маленький.

– Полиция думает, что это из-за депрессии на почве развала семьи, а тут может идти речь о доведении до самоубийства… – задумался Александр Иванович.

– Я думаю, что будет лучше, если полиция и дальше так будет думать. В конце концов, если захотят – докопаются. Воскресить Максимова не получится. Да и если судить строго, то это давление Сенина для здравомыслящего человека будет слабым стимулом для самоубийства. Вряд ли Сенин призывал его повеситься. Я же говорил, что он хотел убрать его из города. Не из жизни. Из города.

– Подводишь к мысли, что Максимов больной? Что туда ему и дорога?

– Я этого не говорил, – спокойно ответил Серов и обжёг Санько ледяным взглядом.

– Но звучит это так.

– Скажу по-другому. Вам нужен скандал, связанный с фирмой?

– Нет. Конечно нет. Но и Сенина я тут терпеть не буду. Уволю сейчас же!

Санько было потянулся к телефону, но Серов остановил его руку.

– Стойте! Вам не кажется, что в данный момент это слишком нерационально? Начнутся кривотолки. Народ начнёт искать связи в этих событиях…

– Да, – Александр Иванович убрал руку, – Ты прав…

– Нужно подождать чуть. Хотя бы недельку. Слухи всё равно пойдут, но они не будут так сильны.